Анна Баганаева & Co - Быть плохим – хорошо. Краткое пособие для неидеальных авторов

Пускай на полках, среди игрушек,
Для драмы места совсем немножко.⠀
На верхней полке грустила Барби,⠀
На полке ниже грустит Матрешка.⠀

У этой басни мораль прозрачна,⠀
И сделать вывод совсем не сложно.⠀
Цените в жизни, что есть, и знайте,⠀
Всего, что хочешь, добиться можно!⠀

А зависть будет пинком волшебным,⠀
Ее не нужно совсем стыдиться.⠀
Ведь даже Барби в красивом платье⠀
На роль Матрешки всегда сгодится.

Завидую Юле, она – энерджайзер!
Наверное, встроен ей в мозг органайзер.
Она успевает сто дел переделать,
Пока я лишь только готовлюсь обедать.

Завидую Тане, она знает много:
Что в Тае почем, где купить носорога,
Что скушать, чтоб в животе не бурчало,
И в жизни ни разу она не ворчала.

Венере завидую завистью белой.
Роскошна она, как королева!
Венера прекрасна, стройна и умна.
Так, значит, я стану такой, как она.

Завидую Кате, она гармонична,
Прекрасна, стройна и весьма энергична.
Завидую Ольге, она вышивает,
И в бизнесе шарит, везде успевает.

Завидую Саше, та фотает круто
И пишет прикольно, совсем не зануда!
Она путешествует смело по миру,
Открыта всему, что дарует ей силу.

Но больше всего я завидую Аням!
Одна лучше всех возлежит на диване,
Другая погодой заведует круто,
А третья умеет заваривать смуту.

Четвертая тексты такие ваяет,
Да так, что Толстой на скамейке вздыхает.
Татухи у ней – от зависти лопнешь,
Фигура, что надо, и ум – не поспоришь!

А пятая вовсе меня поражает:
Она все на свете, по-моему, знает!
Шестая все знает о пользе пеленок,
У ней никогда не заплачет ребенок!

Ну, а седьмая на байке гоняет,
Агостини и Росси пускай отдыхают!
Восьмой же подвластны собак всех секреты,
О них не прочтете вы даже в газете.

Я всем вам завидую, прямо нет мочи!
И утром, и днем, и темною ночью!
Ведь если завидовать сильно подружкам,
То только сильнее женская дружба!

Мораль сей басни такова
(Хотя, возможно, нелогична):
Завидуйте, друзья мои,
Но, с юмором, экологично!

Ворону как-то Бог послал…
Не то, чтоб далеко, но все же в пеший путь.
Ворона собрала котомку и пошла.
Уныло тянется дорога, грусть

О том, что не расправить два крыла.
А мимо мчатся фифы на фиатах, велосипедах, лошадях.
Глядит вокруг ворона, хмурит брови: «Ах!
Они же не познали жизнь, не стерли 100 сапог и порох не нюхнули.

Короче, легкомысленные люди…
А я. А я! А я гораздо глубже, избранная Богом!»
Но солнце палит, все трудней идти.
И тут карета на пути, на ней записка: «Она твоя, на ней вперед лети!»

Ворона думает: «Че-то это как-то…
Не по-вороньи все… Наверное подвох».
И дальше топ да топ.
А впереди сугроб.
И лыжи, блин, стоят: вставай и едь!

Но нет, ведь «я не ЭТА, мой удел терпеть…»
Пока лихие вертихвостки со свистом носятся вокруг,
Ворона по уши в снегу ползет и тихо ненавидит
Дорогу, фиф, судьбу…

Да видела она в гробу!
И, собственно, вот гроб, вот небеса и Бог.
Ворона плачет:
– Ненавижу этих цац, я чище, я нежнее, выше…

Вот только все у них, а как же я? Любимое дитя.
И сапоги стоптала и…, блин,… не дошла.
Господь ей говорит:
– Ворона, сколько можно ныть?! Я посылал тебе карету,

Лыжи и собак (на них ты и не посмотрела).
И крылья тоже я не отнимал!
Ворона, ты овца!
Ах, если б только знал, кого умнее бы за хлебом посылал.
Вот так и в жизни: презираешь тех, завидуешь другим

И тащишься червем там, где весь мир тебе бросает крылья.
Сидишь, читаешь, фиг ли?!
Бегом лететь, скакать и всех вокруг любить…
Иначе для чего же жить?

Две коровы у реки ели мирно лопухи.
Одинаковы снаружи. Очень разные внутри.
У одной коровы томный, изумрудный нежный взгляд.
У другой – несчастный, колкий, исподлобья, как снаряд.

Первая слегка игриво крутит хвостик и бедром.
А вторая очень грустно рассекает травку лбом.
Возле первой хороводы из молоденьких бычков,
А вторая не дождется даже взгляда старичков…

Первой смех искрится чистый по долине, вдоль полей.
У второй слеза коровья, сопли, вопли – пожалей.
Посмотрел пастух на телок, подобрался, подошел,
Про коровьи, про страдания разговор у них зашел.