Виктор Ширали - Сопротивление (сборник)

Цвету в ее ветвях.
Чирикаю.
Буколики и байки.
Как гон ведут зловонные собаки
И виснут,
словно крылья
на пятах.

Закатывался век –
Заядлый эпилептик.
Я подошел.
Не посторонний все ж.
И простыней прикрыл.
Вот так смотреть мне легче.
Вот так он на роженицу похож.

По первому снежку.
Снежочку в рукавице.
Гулять с гуленою
Отроковицей.
Поцеловать.
Замешкаться.
Смешаться.
Не стоило тебе
со мной якшаться.

Князь скачет целиною.
Жжет мороз.
И князю не унять горючих слез.
И плачет он:
– Любезная страна.
Навек ты в Государя влюблена…

Князь Курбский скачет в Лондон
Издавать «Полярную звезду».
Иван ему грозится,
Царь Петр дергает небритой ягодицей.

Страна моя,
В тебе зима гнездится.
Так велика,
что некем подавиться.
В бегах и в бешенстве,
До десен зубы сжав,
Сухой ладонью пот стирая липкий,
Завидующий тем,

Кто умирал визжа,
Стихи
Выбалтываю
под твоею пыткой.

Когда победим,
Когда, обалдев от победы,
Прижавшись к развалинам,
Руки раскинув крестом…
Как тот
Был прижат к президентскому,
Держал автоматом свободу
Из окон дворца Ля Монедо.
О, как не хотел он гражданской,
Свинцу отвечая свинцом!

Была бы возможность
Лишь выбора жизни и смерти.
Вот было б легко,
Как монету подкидывать вверх.
Но Боже
Подставит ладонь –
И ребром
По булыжнику
Сердце.
И мускулу этому
Каждая рытвина
В грань.

Когда победим,
Когда имена свои,
Жизни отдавших за,
Мы высечем на,
Не забудем своих перечесть.
Мы тоже погибли.
И в святости наших палачеств
Свои имена обессмертим
Как высшую меру
И честь.

Когда победив,
Когда обалдев от победы,
Когда нас спиною поставят
И руки расставят крестом,
И дуло приставят,
И время дадут для свободы,
И дуло
Свободу
Опять
Ограничит
Свинцом.

Честнейшей прытью
Честь поправ,
Желаньем жрать засуетившись,
Шепчу.
Кричу.
Я прав.
Я прав?!
Не все ль одно –
Стихами?
Прытью?
Мы выписали жизнь свою.
Сыграли в долгий ящик
Стихи.
Хана. И хрен с ним
Соловью.
Мой голосистый,
Мой пропащий,
Пропавший.
Как теперь нам жить?
Какою певчею пиликать?
В кого себя переводить
И мудростию подлой тыкать?
В кого?

В птенцов?
В учени
Как?
Ужели не достанет смеха
Взять потолок
И вдвинуть крюк,
И дальше жить.
И чем не веха?

Мой голосистый,
Мой пропащий,
Мой постаравшийся вовсю,
В полете жареным запахший.
За сколько лет тебя спущу
По косточкам,
По междометьям,
По грошику на благодать
На каждую,
На тех, в ком светит
И в ком уже не перестать
Быть.
Бытовать.
Бывало, помню,
Подступит к горлу,
Из горла,
И солнце в глаз,
И время в полдень,
И муза
Высоко брала.

И солнце в глаз,
И время в полдень.
Алёна,
Не пролей вина
Венозного.
Течет,
Не вязнет,
Протачивает времена
Мои.
А ты как поживаешь?
А?
А мне забот
Наперечет.
И нет почти.
Звереныш слева
Одною памятью
Живет.

Хана
И хрен с ним,
Соловью.
Доподлинно
Но неизвестно,
Что больше я в себе люблю:
Уменье петь
Иль повсеместно,
Покуда можется, всегда
Уменье встать в такую позу,

Что и позиция видна,
И соловья,
И даже розу.

По грошику на благодать
На каждую.
Лови, кто ловок,
На зуб,
На глаз.
Сумей понять,
Как мне дается это
Слово,
Словечко,
Сволочь.

Лови,
Кто ловок.
Перевирай
И кособочь
Судьбу мою.
Словечко.
Слово.
Но мне-то
Как себя сволочь
Из грязи
В греки.
Азиат.
Как вывернуться наизнанку,

Чтоб живу быть,
Чтоб ты был рад
Читать
И плакать под сурдинку.

В той,
В ком уже не перестать
Мне бытовать.
Вот бедолага.
Любовь водружена,
Как флага
Кровавого
На снежном
Стать.
Я знаю –
Мне уже не брать
Таких вершин.
Да и вершина
Была ль?
Была!
Отсюда видно –
Досель очей не оторвать.