Александр Брыксенков - Тёмное чувство любовь. От высокого до банального

Конечно кавалеры ждать не могут,
Поэтому у фрейлин стало модным
Не корчить в маскарадах недотрогу,
Не усложнять процесс борьбой с исподним.

Задрал подол роброна, и удача
Сама спешит любовнику навстречу,
А фрейлины, чтоб упростить задачу,
Фантазиям партнёра на перечат.

Художник написал портрет вагины.
Картину заказал старпёр богатый.
Часами он балдеет у картины.
И алость губ и весь лобок лохматый

Ему напоминает о прошедшем.
О сладостных свиданиях и восторгах,
О маленьких капризах милых женщин
И о разврате в ходе шумных оргий.

Ах, напрасно дамы молодые
Под Котовского стригут свои красавы
И на губы цацки зололтые
Нацепляют понапрасну, право.

А наколки – полная убогость.
Плоть поганят словно уркаганы.
Но мужчин цепляет больше строгость,
А не разухабистость путаны.

То ли дело – женщины Кавказа
Гордые с красивою осанкой!
Верю европейская зараза
Не затронет девушку-горянку!.

Жеманная зорька за пиками елок
Пыталась упрятать румяную радость.
Чудачка и только. Лишь облачный полог
Способен заляпать роскошную алость.

Но полога нет. И в просторе лиловом
Заря разгорается ярким пожаром.
А в ней. как привет, с энергетикой новой
Светило является светлым и ярым.

И солнышко вновь над Землёю сияет,
Но к вечеру сникнет и тихо исчезнет.
«А наша любовь все горит не сгорает,
А наша любовь никогда не померкнет».

Так думал парнишка, отравленный страстью.
И в чувстве, пылая. ему незнакомом,
Он таял, томился, а друг его, Вася
Сношал его кралю в сарае за домом.

Венчался старик с юной девой.
Красотка отнюдь не страдала.
И горькие слёзы не лились
Из карих, сияющих глаз.

Она уже всё просчитала.
Её вскоре будет и вилла,
И счёт, и ковры, что пылились,
И древний бесценный алмаз.

Старуха с дедушкой венчались.
На них смешно было смотреть.
Они наверное боялись
В грехе постыдном умереть.

И вот стоят как два дурашки.
Ну, что с них взять: года, года!
Суют священнику бумажки,
Что год копили или два.

Под венцами стояли два чуда.
Милый мальчик и злая мегера,
Что ждала с нетерпение блуда.
Что хотела хорошего хера.

Ну а мальчик теперь был уверен,
Что прорвется на сцены столицы,
Где талант его будет оценен.
А жену он смахнёт как мокрицу.

Заря скучала над стылым плёсом.
Сквозь елки месяц чуть розовел.
Свой след оставили колеса
В седой от инея траве.

Взойдет светило, расстает иней.
Расстает иней, и нет следа.
В траве исчезнет сплетениье линий,
Но только в сердце – никогда!

Ах! Сердце, сердце. Кусочек плоти.
Ну сколько можно его терзать!
Шептала дама: « Никто не против,
Что сердце вредно перегружать.

Но он уехал, совсем уехал
И не вернуть, блин, и не догнать.
Придется в сердце искать утеху:
Ведь не печонкой о нем страдать».

Сошлись на танцплощадке
Гражданка и матросы,
И замелькали бляхи, народ загололсил.
Причина беспорядков:
Какой-то хмырь без спроса
Закадренную деву на танец пригласил.

В махалове приличном
Всегда страдает мебель
Скамейки, стулья, урны, а также и забор.
Средь юношей, обычно,
Не в моде розы, перья.
А доски и бутылки? О чем там разговор!?

Окрасила кровянка
И пол и лист агавы.
Нагрянули мильтоны порядок наводить.
Объединилась драка:
Люлей дала лягавым.
Боюстители порядка решили отступить.

Сраженье затихало:
Устали забияки.
Но покидать площадку – для каждого позор.
Решили для начала
Закончить нынче драку,
А на воскресных танцах продолжить разговор.

Девчата за кустами
За моряков болели:
Такую потасовку не видели давно.
Менялися местами
И очень сожалели,
Что нынче очень быстро закончилось кино.;