Римид Нигачрок - Праздные сказки. Сборник

Что год и два, и три назад твердила,
Нелепость фраз вонзая словно вилы,
Не помнишь, нет? А нынче – что же
Молчишь? Не уж-то совесть гложет,
Иль стыд беспамятства, склероз
В твоих друзьях, какой, мол, спрос
С эмоций злых, слепых, случайных,
Источник мне прозрачен и не тайна.
Взывая к логике, тебе давал советы,
Лишь масло лил на угли я при этом,
И пламя вновь эмоций возгоралось,
В меня ты стрелы острые метала
Теперь за то, что выслушать готов
Необоснованных ничем потоки слов.
Защита логикой, особенно молчанье
Моё лишь злит, доводит до отчаянья.
Такую страсть направить бы на дело,
Успех обязан быть. Не это ты хотела,
Но обвинить не весть за что другого,
Кто выслушать по-дружески готовый
Души смятенья чувства заблуждений,
Кто не имел бы собственного мненья,
Жалел бы просто, просто бы любил…
Жестокий! Я?.. Да, ты, что не забыл…

В безбрежном море штиль,
Слабы глубинные теченья,
Поверхность чуть на много миль
Мерцает матовым свеченьем.

Кораблик с парусом опавшим
Взывает к богу Ветродую:
Пока мне шторм любой не страшен,
Души ты море не волнуешь.

Прошу, когда же я покой,
Волна всё круче и опасней,
Ты воды крутишь так рукой,
Что смерть спасительное счастье!

С чего решили, жизнь за гробом
В сто раз получше жизни этой?
Сбежав из райских кущ однажды,
Зачем душе бродить по свету?

Познать добро и зло хотелось,
Иль Бог прогневался за что-то?
С тех пор ища любовь да счастье,
Хлеб добываем тяжким потом?

Что за прекрасный отчий дом
Теперь нам мнится постоянно?
И терпим век, в надежде обрести
Небесный рай…. Как это странно!

Вокруг да около хожденье
Мне нужной мысли откровенной,
Приближусь к ней, она мгновенно
Себя укроет плотной тенью,
Вперед же вышлет хор бессвязный,
Орущих мыслей разом разных.

Дождаться мне бы тишины
Такой, что будто бы оглох,
Не слышать сердца стук и вздох,
Как стены в метр толщены
Любой звук внешний поглотят,
Все чувства, мысли мирно спят.

Одна лишь мысль собеседник,
Лица напротив и вблизи,
Пусть, что скрывает, поразит
Мой разум ждущий, я посредник,
Пусть буду к мысли приобщен,
И былью станет давний сон,

Который с утренней зорей
Я забываю каждый раз,
Из эпизодов рваных фраз
Собрать смогу логичный строй
Мне нужной мысли откровенной,
Чтоб ей и мне оставить плена.

И на седьмом году поездки через город
Становятся инерцией привычки,
И даже обессмысленные стычки
Насыщенны упреков скрытых вздором.
Разрыв под коркой гноя зарастал:
Поездками сюда томиться стал…

Она меняла комнату в субботу,
Одна таская вещи коридором.
А где помощники? – спросил её с укором, —
Из дюжины никто не рвется что-то
С тобой делить заботы новоселья,
Зато один из них пригреется в постели.

Прогнала бы, глаза солгать не могут,
Но и признаться, что я прав, невыносимо.
Затяжка долгая и злости выдох дымом:
Я не звала: пришел, так помоги, её богу!
Да ладно уж, прости, а где пацан, не вижу.
Не к сыну ведь, ко мне приехал ты же.

У бабки он, там учится, на лето
Беру к себе – ему и мне удобно…
Желанья нет рассказывать подробно.
Она и не скрывает, что задета
И хамской колкостью моей бесцеремонной,
И ситуацией, каким сказал я тоном.

А эта комната получше той: с водою,
И туалет напротив, ну и… поздравляю!
Намек?.. Нахал, заткнись, я умоляю…
Ты кто мне? Бывший. Оставь меня в покое.
Ха, верный муж, к любовнице приехал,
Ко мне, ревнуешь что ли, да?.. Потеха!..

В последний раз. Простились навсегда.
А через годы – навряд ли сын захочет
Копаться в грязи, встретиться воочию.
Боль улеглась, ушла, приеду ли сюда?
Навряд ли, да, забыть-то невозможно:
Сам ковырну разрыв неосторожно…

Дрова трещат в кирпичной печке,
Капели с крыши в тазик дробью,
Я с сигаретой на крылечке…
Тепло! Трудиться можно в робе.

Сугробы тут и там водою
Дорожки мочат, испаряясь,
Проветрить настежь дверь открою:
Впущу в домишко воздух рая.

Весна моя шестьдесят вторая,
Как хорошо – зима уходит…
Сюжет свой древний повторяя,
Весна свежа всегда, и в моде.