Александр Ковалевский - Сборник стихов «Наедине с собой». «Я люблю и, значит, я живу»

Я вырос. Я много понял, я много повидал. Иногда, наступали такие моменты, когда терялся мир, и жизнь для меня теряла всякий смысл. В такие минуты я уходил в себя, я замыкался в себе, я нуждался в тишине, в покое.

Даже, страшно сказать, я нуждался в одиночестве. Наедине с собой я отгонял от себя глупые мысли, которые буквально штурмовали мой воспаленный проблемами мозг. Иногда, в такой борьбе, обессилев и сложив руки, я сдавался, и тогда, какая-нибудь запоздалая глупая мысль врезалась пронзительным осколком в мое сознание. И я, не в силах бороться с ней, полностью отдавался ее власти. В такие минуты я ненавидел себя, я проклинал себя, я пытался себя уничтожить, как ненужное что-то. Я резал ненавистное мне, мое тело! Когда апатия отступала, я звал себя слабовольным и глупцом. Так или иначе, но в любом случае, я ненавидел себя.

Но, то ли волей провидения, то ли Божьей волей, мне была послана Ты, как лекарство, как бальзам на душевные раны. Я был в недоумении. Я преобразился. В душе настало какое-то, даже подозрительное спокойствие. «Может быть, перед очередной бурей?» – спрашивал я себя. И не мог найти

Стр.50

ответа. Наступило какое-то непонятное, я бы сказал, даже неосознанное блаженство. Все внутри ликовало, пело! Хотелось куда-то бежать, кричать на весь мир, что я (на большое мое удивление) хочу жить! Да, я хотел жить! Как никто, как никогда! Я часто задавал себе вопрос: «А может быть, это и есть то, что называется счастьем?»

Друзья меня не узнавали. Они просто поражались такой резкой перемене. Да что говорить о них – я сам недоумевал, что же произошло, наконец. Я не то, что удивлялся, я даже, иногда, пугался тех мыслей, что заполонили мою душу и сердце.

Я заговорил о будущем!!!

Я начал мечтать о семье, о ребенке, о доме, в котором мы будем жить! Каждую ночь я встречал с мечтами, как ты будешь провожать меня на работу и встречать. Как мы будем вместе создавать уют в нашем доме. Даже думал о том (хотя раньше был ярым противником этого), как мы вместе готовим ужин, стираем белье, убираем в доме. Почему-то я мечтал, что у нас будет большой красивый дом, в котором я буду добросовестным хозяином, а ты хозяйкой. Мои губы расплывались в довольной и счастливой улыбке, когда я представлял, как мне на шею будет бросаться наш любимый дорогой малыш!

Я дорожил Тобою, Твоей любовью, твоей добротой и лаской. Я буквально бесился и сходил с ума от мысли, что кто-то, в момент моего отсутствия, украдет у меня Твои глаза, Твои губы, руки, украдет Твой голос, Твой смех. Я боялся, что кто-то посмеет прикоснуться к тебе, хотя бы на миг.

Я буквально сгорал от страха и жадности! Я стал скупым. Я был скуп на Тебя. Я ревновал и обижался, когда Ты уделяешь внимание своим подругам. Я хотел, что бы ты и Твое время, Твое уважение и доброта были только моими, навсегда, навеки!

Шло время, и постепенно эти мои мысли стали заполнять и Твой разум. Мы понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. Мы чувствовали друг друга, мы видели друг друга, мы жили друг другом!

Но, однажды, Господь послал нам с Тобой испытание. Боже, как было тогда больно, страшно! Казалось иногда, что все – мы не сможем найти выход. Ты оказалась сильнее меня. Ты держалась стойко, даже можно сказать,

Стр.51

по-мужски. Я же раскис. Я ходил как тень. Я смотрел на Тебя со слезами на глазах. Мне каждую минуту казалось, что я вижу Тебя в последний раз. Я, как маньяк, набрасывался на Тебя, пил Твою нежность, любовь и ласку, с постоянно возрастающим ощущением голода, духовного голода, голода по Тебе. Я не хотел, чтобы Ты и все, что есть в Тебе прекрасное, досталось кому-то. Буль он достоин Тебя или наоборот.

Я знал – Ты принадлежишь мне, только мне, Ты моя, моя, моя!..

Я не знаю, Бог, ли, дьявол ли послал нам это испытание, но случилось так, что наше окружение, буквально кишело людьми, пытавшимися любыми способами почему-то спасти Тебя от меня! Я не мог понять – почему?! Неужели я такой плохой, такой пропащий? Да и вообще, какой бы я ни был, разве мы с Тобой не имели права на любовь?! Все время, пока Ты держалась стойко, пока отбивала удары наших новоявленных врагов, твоих «самоуверенных» спасателей – я, буквально, умирал. Умирал на глазах – Твоих, глазах друзей. Умирал духовно и почти физически. Такое мое состояние подорвало и Тебя. И каково же было мое удивление, когда Ты, вдруг, стала поникать, вянуть, как ромашечка. Каково было мое удивление, когда я, увидев Твое затухание, вдруг, воспрянул духом. Меня переполняли силы, духовные и физические. Я не атлет, не боец, но когда я увидел Твое увядание, Господь Бог тому свидетель, я готов был драться за Тебя, за право на Тебя и нашу любовь. Готов был драться до последней капли крови, хоть со всем миром сразу! Я бы бил их руками, ногами, вгрызался зубами в их тела, бился б до смерти, защищая Тебя! И, если бы случилось так, что я проиграл бы, я бы умер с улыбкой на лице и со словами бесконечной любви к Тебе, родная! И благодаря нашей любви, нашей уверенности друг в друге, нашей верности, и с помощью Господа, мы с Тобой, любимая моя, победили! Так ведь и должно было быть, ведь мы с тобой боролись за свое, за родное, за единственное! А тот, кто хотел нас разлучить, боролся ради интереса и страстного азарта.