Ёнас Пакальнишкис - Стихи среднего человека

Сильно бушуют в море закаты.
Ты не дождалась меня.
Роза у сердца шипом колючим,
Ранит и ранит всегда.

Они ушли, а были ведь живые.
Они ушли в высоты – в небеса.
А мы остались, мы пока живые,
И наша встреча с ними впереди.
Их вещи, фотографии остались,
Остался дух незримый в нас,
И иногда тревожа сердце,
Они приходят к нам во снах.
И утром просыпаясь с болью,
Подчас мы выкатим слезу,
За них ушедших в вышину,
Да и за нас оставшихся внизу.
А вечером от дел уставши,
Бокал вина себе нальём,
Помянем их уже ушедших,
Да и себя, что всё живём.
И будет встреча – встреча будет.
Её боимся, но к ней идём.
И раз мы помним их ушедших.
То вспомнят нас, когда уйдём.

Печаль висит над садом лунным,
Жизнь ушла.
К рассвету скопится на листьях,
Росы слеза.
Луна бросает свет унылый,
На сад уснувший в тишине,
На пруд, искристо-серебристый,
И дом застывший в дремоте.
Когда-то сад был полон жизни,
Цветы цвели и пруд был чист.
Хозяин в доме был весёлый,
Но умер он и… сад в тиши.
По утру, лишь засветит зорька,
Монетой заиграет гладь пруда.
Когда же солнца луч листвы коснётся,
То по хозяину тогда,
Враз потечёт – Росы слеза.

Томленье разум застилает.
Туман слезою на глазах.
Пожар желания пылает.
Вы не свободны – горе мне.

Как долго длинными ночами,
Мой разум тяжко хладным был.
Мои глаза покойно стыли,
Никто покой мне не томил.

Но вот вы в жизни появились,
Небрежный головы поклон,
И взгляд холодно-серебристый,
Он отобрал души покой.

Теперь сгораю я в печали.
Желанье тело мне томит.
Вдыхать твоё очарование,
Любить – любить, тебя – любить.

Но это лишь одни мечтания,
Души печальные следы,
Я не могу вам высказать желания,
ВЫ не свободны – горе мне.

Как часто вдруг бывало,
Я замечал, что душу мне
Стихи поэтов согревают.
Но часто также, думал я,
Прочтя и перечтя стихи,
Что их они под градусом,
Довольно крепком, и писали.
Сегодня, в день поэзии,
Советую друзья,
Поднять бокал и выпить за поэтов.
Затем взять в руки и перо,
И начертать все нужные слова,
Что греют душу и поэта.

Ну! Что? По маленькой ещё.
И за стихи, что рвутся из души!

Давно во сне я не летаю,
Как не летаю и в мечтах.
Но часто что-то вспоминаю,
Как я летал в прошедших снах.
Бывало гонятся за мною,
И я бегу, бегу, бегу.
И вдруг желание большое,
И я лечу, лечу, лечу.
Полёта дивное мгновенье,
То вниз нырну, то в верх взлечу,
И от избытка наслажденья,
Я тут кричу, кричу, кричу.
И просыпаюсь к сожаленью,
И долго снова не усну,
Всё переживаю те мгновенья,
Когда рождённый ползать,
Я хоть во сне,
Подобно ласточке лечу.

А за окном весна бушует.
Но я пока ещё в зиме.
Любимый кот,
Клубком свернувшись,
Глаз открывает в тишине.
Весна нас мартом не коснулась.
Печаль любви ещё в пути.
И мы вдвоём в тепле родимом,
Всё длим и длим покой зимы.

Ушла за кромку льда луна.
Моя любовь уж не нужна.
В ночи тягучей и пустой,
Я остаюсь один с собой.

Что не хватало ей со мной,
Такой красивой и смешной.
Когда и где, и почему,
Я упустил свою луну.

Она ответ мне не дала.
Взяла и молча вся ушла.
И свет померк тут для меня,
Куда ушла моя луна.

Пустой и мрачный мир вокруг.
И солнца диск довольно тускл.
Зачем ушла, куда ушла,
Моя прекрасная луна.

Любил её за светлый лик,
Что так в ночи чудно белит.
И серебристый свет лица,
Ласкал меня и лишь меня.

Ушла за кромку льда луна.
Ночь опустилась на меня.
В моей душе надежда есть,
Придёт любовь и будет свет.

Утренние росы обжигали ноги.
И ночная дрёма уходила прочь.
Весело кипела дружная работа,
И трава ложилась под литой косой.
Солнце подымалось – становилось жарко,
И взмокал от пота трудовой народ.
Женщины сгребали скошенные травы,
Заводили песни про родной простор.
А потом обедали с шуткой, прибауткой,
И затем дремали под родной копной.
И опять работали до допоздна, до ночи,
И с приятной тяжестью уходили в сон.
Мужики и бабы быстро засыпали,
Молодёжь игралась бывало до зари.
И опять работа, трудная работа.
Сладкая работа – крестьянская страда.