Валентин Серебряков: Иерусалимские тетради

© Валентин Серебряков, текст, 2019

© Андрей Тавров, предисловие, 2019

© Интернациональный Союз писателей, 2019

Иерусалим – город особый. Здесь все немного сумасшедшие, хотя бы в течение того времени, которое требуется путешественнику, чтобы адаптироваться в его силовом поле. Больницы полны приезжими, которые ощутили себя здесь пророками, мессиями или великими ясновидцами. Не помню, как называется такое измененное мышление, кажется, «иерусалимский синдром».

Я тоже был одним из безумных туристов, когда на подъезде к городу почувствовал то самое поле – мощное, нежное и чистое до такой степени, что расплакался прямо тут же, в машине.

Впервые я увидел этот город на макете, созданном Иерусалимским университетом. Альбом с фотографиями этого макета, с дворцом Ирода, Хасмонейскими башнями и крепостью Антония подарил мне о. Александр Мень, и мне казалось, что в руках у меня не книга, а пульсирующее светом сокровище. В этом же приходе, где служил о. Александр через некоторое время я познакомился с Валентином Серебряковым. И вот сегодня передо мной его стихи, которые он собрал в книгу.

Первое, что чувствуешь, ее читая, – это огромную притягательную силу великого города, словно бы он произносит какое-то одно большое слово, способное вобрать все жизни, которые так или иначе имели и будут иметь к нему отношение, и человек пишущий обречен на то, чтобы разгадывать губ и воплотить в слова своих стихов. Задача непомерной масштабности и сложности. Парадоксально, что само это слово – а интуиция это чует – невероятно просто. Оно про жизнь, смерть и вечность. Примерно про то же, про что Библия или Тора.

Серебряков внимательно прислушивается к этому Слову, пытаясь откликнуться на него всем своим существом – сначала издалека, как бы предвкушая близость с загадочным городом, знакомым по библейским страницам, и это первый раздел его книги, а потом и вглядываясь в него напрямую, ища в себе нужные слова и интонации. В лучших стихотворениях цикла Серебряков находит то сочетание слова и ритма, к которому стремится. Ориентируясь на классику (Тредиаковский, Державин, Херасков), он перелагает псалмы, нащупывая выразительные средства древней речи в ее входе в русский словарь.

Первая часть, в основном, это переложение псалмов. Но город, в котором оказывается поэт, – несмотря на свою древность – город современный, и он тоже помощь приходит архитектурная символика – гигантский автодорожный мост, не так давно возведенный в Иерусалиме. Ему посвящается вторая часть книги, по сути ода, а по форме – венок сонетов. Мост становится символическим образом, сцепляющим, как всякий мост, два берега времени – прошлое великого города и его настоящее, но при этом уходя своей центральной вертикальной опорой-мачтой в небо, во вневременное.

В третьей части Серебряков вполне последовательно ведет разговор о Боге и человеке, опираясь на книгу стихотворений Алена Боске, книгу, сколь остроумную, столь иногда и глубокую. —

Так звучит финал одного из лучших стихотворений Алена Боске с его взрывным наблюдением из области догадок о нашей и Божественной речи в переложении Валентина Серебрякова.

Хочется отметить, что некоторые недочеты поэтической речи делают здесь прекрасное сальто-мортале и в переводе (переложении) оборачиваются достоинствами. Под пером (или на клавиатуре) Серебрякова отпечатывается немного небрежный и неуклюжий, но в то же время, благодаря своей «неуклюжести», детский и искренний ритм, про который понимаешь, что он здесь – наилучший, наиубедительнейший.