Сергей Поваляев - Откровение любви. Избранная лирика

Свет в окне горит с полночи.
Не погаснет до утра.
У бессонницы рабочий
День проходит, как всегда.
Кто-то курит у окошка.
Сигарет уже ни счесть.
Надо бы поспать немножко,
Но не тронута постель.
Думы, думы – однолюбы.
И не деться никуда.
Что-то снова шепчут губы,
Тихо – тихо, как всегда…
Как всегда, любовь виною,
Иль, вернее, где она?!
И с бессонницей одною
Кто-то курит у окна…

По улице метёт,
Асфальт глазами – льдинками.
А я иду в поход,
Скольжу за мандаринками.
Люблю их кожуру
Я в запахе мороза.
Иду себе, дышу,
Навёртывает слёзы
Мне мартовский удел
Последней этой стужи.
Я, всё-таки, успел
Туда, где музам служат.
Откуда к нам придёт
Та оттепель желанная
И всё произойдёт,
И будет всё как надо.
Битком набитый зал.
Шумит Политехнический.
Вот Женька ростом встал,
Андрей ведёт ритмически.
С гитарною душой
Булата голос слился.
Светлов, как молодой,
Читал, и прослезился…
Там не было цветов.
Но мы цветами жили.
Запели все потом
И долго вместе были.
А свой я мандарин,
Весь в нежных дольках света,
Я Белле подарил —
Красивому поэту…

Возвращается детство
Сном счастливым в ночи,
Как бальзамом на сердце
Запах хлеба в печи.
Утро летнее рано
Солнцем гладит кровать.
Тихо шепчет мне мама, —
Сынок, время вставать…
За окном синим светом
Льётся змейка реки,
Где рыбачат поэты,
Сочиняя стихи…
Свой табак, просыпая,
Дремлет дед у плетня.
Не хочу просыпаться,
Не будите меня…

Человек гениален по сути.
Нам бы гимны слагать в его честь.
Он не станет не хуже, ни лучше
И культ личности всё – таки есть.
И когда мы молимся Богу,
То в иконном каждом венце —
Человеческая природа
На знакомом до боли лице…

Пёс обнюхивает куклу,
Лижет тёплым языком,
Словно бы хозяйка тут же —
Запах очень уж знаком…
Лежит кукла на задворках,
Кем – то брошена навек.
Грустные глазёнки только,
Словно это человек.
Вся в грязи её фланелька,
Краска слезла на губах.
Не споют ей колыбельную,
Не покачают на руках…
Пёс обнюхивает куклу —
Надо бы вернуть назад.
Но её давно не ждут там,
Ей никто не будет рад.
Подниму её из грязи
Пёс, отдай её, прошу!
Отогрею, отстираю.
Платье феи подарю.
Пёс рычит, зачем – не знаю.
Он какой – то странный пёс.
Куклу нежно подбирает…
Эй, куда её понёс?!

Ваятель времени с потугой
Поймать желает образ твой,
Как уходящую натуру
На гребне свечки восковой…

Твоё молчание – палач!
Сталь глаз, как будто жертве рада.
Уж лучше крик, уж лучше плач,
Но только не молчи, не надо!
Я благодарствую судьбе,
Что обнимал и бил с размахом.
И вот теперь пришёл к тебе,
И голову кладу на плаху.

Я страницу из паспорта вырву,
Где штрих-код мой безликий стоит.
Не хочу превращаться в цифру,
А тем более – в микрочип.
Ну, и пусть, не пустят в Америку,
Или там куда-то ещё!
Но зато вполне буду уверен,
Что за это я Богом прощён.
Пусть не выдадут паспорт мне новый,
И нигде меня вроде бы нет,
Мы и так пообщаемся с Богом —
У меня к нему звёздный билет.

Махорка горькая в вагоне.
Пот в дупель пьяной матросни..
Тысячелетием на перроне
Вся революция и – ты…
Окно загажено дождями,
И не увидеть мне тебя.
Ты завтра будешь снова та же,
А я убит, прости меня.
Ещё вдали крестятся шпалы.
Но всё отмерила судьба,
Безумная и безвозвратная,
В вагоне этом – в никуда…

Накрапывает дождь —
И вечный город пуст.
На голубиной площади
Порханье пестрых муз.
***
Накину плащ «болонью» —
Советский шик.
Туристский мокрый столик,
От пиццы – пшик!
***
Идём и курим Мальборо,
Слегка навеселе.
В отель скорее надо бы —
Иначе быть беде.
На нас за опоздание,
Чекист – худрук,
Телегу накатает —
В Москву.

Такой погоды больше не было —
Спаси и сохрани!
А солнце остро бреет небо,
До синевы.
И колыбельные метели
Легли в кровать.
А нам с тобой не до постели —
Айда, гулять!