Ярослав Федоров - Разговор по душам

Тяжело ли быть поэтом?
Слово к слову подставлять,
Жечь сердца людей при этом
И их разум покорять.

Разметать в их душах смуту,
Будить рассудок ясный в ней;
Понять бы мне хоть на минуту —
Таится что в душе моей.

Поэтом быть не так уж трудно,
А ведь не всякому дано;
Главой он чист, да в сердце мутно —
Ведь сердце только лишь одно.

А в нем и страх, печаль и муки,
И все, что в нем, то на листе.
Кипит в нем ревность, боль разлуки,
Словно рисунок на холсте.

В душах поэтов царит буйство;
Ведь Бог поэтам дал наказ —
Свои мечты, надежды, чувства,
Всё выставлять всем напоказ.

Снайпер лежал в траве неподвижно —
Давно уж чего-то он ждал;
Дыхание ровное едва было слышно,
Винтовку в руках он сжимал.

Вдруг меж деревьев послышался шорох
И крик: «Помогите! Я свой!»
В груди у него дымился уж порох,
И кровь всё сочилась рекой.

Шагом шагал он хромым и неровным,
Шагом, что шел сто дорог;
Снайпер всё понял, палец не дрогнул,
Молча нажал на курок.

Выстрел раздался в тумане ночном,
Громом он прогремел;
Упал незнакомец во лбу со свинцом;
Труп на земле онемел.

Вновь всё затихло, рассвет приближался,
Птицы запели в лесу,
Шуршали уж листья, лес просыпался,
Солнце сжигало росу.

Снайпер лежит в траве неподвижно,
Давно уж чего-то он ждет;
Дыхание ровное едва, еле слышно,
Лежит, никуда не уйдёт.

Leises Lied tönt in der Nacht,
Singe ich für sie, sie lacht,
Ich liebe sie ä, sie liebt mich nicht,
Ich töte sie beim nachten Licht.

Ich weiß, dass Gott bestraft mich nach;
Die Seele leidet ganz nicht schwach,
So kocht mein Blut und brennt mein Herz,
Und fühle ich sehr starken Schmerz.

Ich seh in Spiegel dein Gesicht,
Dein Sprache läuft nach mein Genick,
Deine Lippen küssen mich,
Es macht verrückt, verrückt es mich!

Immer quält mich ihre Weise,
Eben wurde niemals leise;
Dann ich habe mich gefragt:
«Warum ich habe es gemacht?»

Ich will lebenslang nicht leiden,
Die Ruhemaske zu bekleiden;
Für mich verliert sich ganzer Sinn,
In meinen Händen ist Benzin.

Begieß ich mich von Kopf bis Fuß,
Und rufe laut: «Ich muss! Ich muss!»
Das Streichholz aufgeflammt so schnell,
Vom Feuer wurde Zimmer hell.

Ich setzte fort, das Lied zu singen,
Das Lied, das ich ihr sollte widmen;
Ich sang Lied bis zum Ende leise,
Und im Kopf war ihre Weise.

Шёл по городу летнему в зной,
С виду как бы совсем доходяга,
Шел, как будто к себе он домой,
Опрокинутый жизнью бродяга.

Не просто бродил он, любви он искал,
Страданьем сердечным наполнен,
Ведь весь этот мощный душевный накал,
Давно уже был он им сломлен.

Быть может, счастья ищет он,
Впотьмах души своей широкой,
Где бьются с сердцем в унисон
Ботинки, стертые дорогой.

Шел бродяга совсем в никуда,
Мимо улиц, парков и скверов,
Он когда-то однажды свернул не туда,
И уже никому он не верил.

Судьба нежданно повернулась,
Удача бросила его,
Страданьем диким обернулась
Вся жизнь героя моего.

Остается уйти незаметно,
Все мирское бродяге отвратно;
Возвращаться – плохая примета;
Не вернуть уж былого обратно.

Мы жизни трудные минуты
Должны со стойкостью прожить,
И неприступные редуты
Должны с успехом покорить.

Должны к успеху мы стремиться
Трудом – любви рабочих дел,
И цель любая покорится,
Таков сегодня наш удел.

Должны мы уважать других,
Пусть на тебя и непохожих,
Нам в этом мире нет чужих,
К успеху мчаться все пригожи.

Люби – пока есть вдохновенье,
Мечтай – к успеху ты придёшь,
Борись за свою точку зренья,
Живи – и ты не пропадёшь.

Люби как рыба любит воду,
И как художник – рисовать,
Не обижайся на погоду,
Не надо чувств своих скрывать.

Борись, как будто ты в строю
Несешься на врага с винтовкой.
Пусть видят все борьбу твою,
Глаголом жги, блистай сноровкой!

Живи, люби, борись, мечтай,
И длинным пусть твой будет век.
Борись, живи, люби, мечтай
Ведь ты прекрасный человек!