Наталья Патрацкая - Серебряные стихи. Лирика

Годы промчались – ты бабушка старая,
и не нужна ты теперь никому,
вечно идешь под небесною карою.
Эх, обслужить бы себя бы саму!

Горькие хлопоты. Мудрая истина.
Чтобы прожить в этом мире порой,
лучше молчать, жить в семейной все пристани.
Тяготы, радость считать лишь игрой.

Любовь ушла гулять по небу,
она исчезла в облаках.
Любовь уходит так нелепо,
как что-то вечное в веках.

Ты был таким, таким, как боги.
Ты был каким-то неземным.
Ты улетел. И рвутся слоги,
не прилетаешь в чудо сны.

Случайно вместе танцевали,
не разлучаясь ни на миг,
поверхностно любовь узнали,
не утоляя плоть и крик.

Ты был таким, таким красивым!
Ты был уступчивым порой.
И если мог, был даже льстивым.
Остался пройденной игрой.

Мы вместе время коротали,
когда оно лилось рекой.
А мы два берега, но в зале.
Забыт. Забыта. Ты не мой.

Над стадионом светит солнце,
искрится травка как палас.
Пока пустынно здесь и сонно.
Еще нет регби. Тихо. Класс.

Настырно вертолет летает,
он смотрит, ищет чью-то тень.
Он зарывается и тает,
за стадионом ищет сень.

Но вертолет шумит упрямо,
он не нашел кого искал.
Так подожди, не прыгай в яму,
не будь на солнце как Икар.

Еще чуть-чуть придут ребята,
они запрыгают как мяч,
они крутые, словно львята,
они регбисты, скоро мачт.

Здесь будет шумно и игриво,
и будет множество команд.
Пока лишь вертолет ретиво
мне заменяет детский гвалт.

В огромном небе пролетает,
гудя обычный самолет.
Он быстро и уютно тает,
весь в облаках, его уж нет.

За ним летит второй по курсу
и исчезает в облаках.
Погода с солнцем им по вкусу.
Пришли регбисты. На полях

они летают друг за другом,
они бегут за кругом круг,
и стадион им будет другом.
Вновь вертолет пошел на круг.

И как-то сразу потемнело,
похолодало над рекой.
И только поле зеленело,
не зная в регби свой покой.

Ребята бегают по полю,
и серебрится лишь река.
Прекрасно все, как сила воли.
И регби – это лишь игра.

Мне повезло. И вновь летят салюты,
поднявшись выше дома хоть чуть-чуть.
Мне видно шар. Рассыплется, где людно.
Вокруг него лишь тучи, холод, муть.

Смотрю салют украдкой из-за шторы,
и вижу шапки огненных цветов.
Они сверкают, вьются, словно горы
там за окном, за домом шум шаров.

А вот сегодня снова как-то круто
возник из самолетов чудный шар,
он разлетелся пламенным салютом.
Спасибо тебе летчик и радар.

Какой каскад из самолетов – чудо!
Потом они шли ромбом, просто класс.
Потом они исчезли круг за кругом,
да ими управлял какой-то ас.

Я так встречаю майские парады,
День города, ноябрьский парад.
Летите самолеты, я вам рада.
Взлетайте вверх салюты, мир вам рад.

Не везет. Не везет. Повезет.
Исчезает реальность простая,
что-то долго везение ползет,
когда осень листочки листает.

Видно странный случился расклад,
и финансы ушли по этапу,
не осталось на скромный оклад,
и осталась медведю лишь лапа.

И нечаянно вздрогнул каскад,
и прошли по душе суеверия,
хоть пиши про везения доклад,
и слагай лишь стихи о доверие.

Замолчать, задышать, заморгать,
где каскад, где есть сад, где есть клад.
Все простить, не просить, укусить
этот склад, где оклад, где шел град.

Кремль Коломенский любила.
Он божественно хорош.
От него жизнь не таила,
на Московский кремль похож.
Рядом я с Кремлем ходила,
он держал меня руками.
Поднимал меня над илом,
над землей и над веками.
А потом все позабылось,
Кремль в Коломне, не со мной.
Счастье вечное искрилось
лишь снегами над землей.

Хорошо, я выйду замуж за тебя на пять минут.
Ну а ты? А ты расскажешь, как тебя везде зовут.
Хорошо, такой отличный человечный экземпляр.
Ты всегда бываешь трезвый, и любовью только пьян.
Хорошо. Как звать? Как имя? Пусть хоть как тебя зовут.
Человечный и ревнивый, и всегда немного плут.
Хорошо, ты так прекрасен, что почти что неземной.
Но ушли, ушли минуты, ты в стихах лишь был со мной.