Оксана Васякина - Ветер ярости

– Насколько твои тексты зависят от твоей биографии?

– Максимально. Конечно, в них есть художественная составляющая, но она присутствует в моих текстах только в качестве метафоры. Я не понимаю, как можно писать литературу, оторванную от жизни, – это невозможно. У меня есть моя жизнь, я ее пишу вместе с текстами.

– То есть если жизнь скучная, обыденная – тексты не родятся?

– Мне кажется, моя жизнь очень скучная, думаю, я пишу, чтобы эту скуку наделить ценностью. Мои тексты состоят из скучных невзрачных вещей – магазина «Пятерочка» и парка Кузьминки. Иногда из ужасных – насилия и боли. Я помню, когда я была маленькая, я смотрела на бабушку, которая пила чай из граненого стакана, и пыталась понять, где в истории и искусстве место для моей бабушки и ее еды, за которую она так беспокоится, я не находила себя и бабушку в литературе, а мне хотелось, чтобы во всем, что происходит со мной, даже в самом паршивом и неприглядном, был смысл.

– Всего в книге шесть циклов. Расскажи, хронологически что за чем появлялось?

– «ветер ярости» я писала вместе с циклом про книжный магазин – «Эти люди не знали моего отца». А потом уже появились «Кузьминки» и текст «Что я знаю о насилии», который вышел на Кольте, потом «Сибирь» и «Проспект мира».

– Расскажи мне о них, в каком состоянии ты была, когда появлялся каждый? Что повлияло на появление этих текстов?

– Давай по порядку…

Москва – удивительное место, она включает в себя много разных городов, я особенно люблю спальные районы, потому что когда ты в них оказываешься, ты попадаешь в любой маленький российский город. И вся зелень и хрущевки, особенный темп времени внутри этих районов напоминают мне Усть-Илимск. В Кузьминках мы жили в крохотной квартире-хрущевке, в такой квартире я росла и прожила 17 лет, во дворе этого дома я сушила белье и выходила покурить к подъезду. Там много бездомных котов и особенный провинциальный шум, который невозможно найти в центре Москвы. Мы прожили в Кузьминках два года, почти каждый день я ходила в парк, парк там потрясающий, и потрясающее время в этом парке – оно очень медленное, как будто сгущающее все вокруг. И Кузьминки заставили меня вспомнить то, чего мне до переселения туда помнить не хотелось – свое детство и чувство дикого одиночества, а еще щемящей любви. Я приходила из парка после прогулки и писала про Кузьминки.