Матвей Снежный - Думай, что хочешь. Сборник стихотворений

Я – единственный, кто пройдет, чтоб себя утопить за всех,
Пусть за мною звучит писклявый, крысиный смех,
Ты смотри на меня, смотри, и словами всегда давись.
Я – единственный Крысолов в этом царстве счастливых крыс.

Не думай о прошлом, боясь жить настоящим.
Самые злые шутки – всегда у самих болящих.
Смерть не пугает тех, кто уже купил ящик,
В который сыграет, под вечный плач смотрящих.

Не думай о том, кто разделял постели,
С кем ты смеялся, пока остальные ели,
Кто был с тобой в самом провальном деле,
Когда ты уснешь – все они будут в теле.

Не думай о том, кто станет новым мужем
Той, для которой ты «самый-присамый нужный»,
Осень покроет листья каплями грязной лужи.
Не думай, мой друг. Жизнь – это худший ужас.

Раскуси меня, по час-тям. Я – хорей твой, и я – твой ямб.
Ты мной дышишь, ты мной живешь, рассекаешь обидой ложь,
И так смотришь, не разберешь: то ли любишь, то ли убьешь.

Раскуси меня, по чуть-чуть. Я – твой самый кошмарный путь,
Где дорога – один лишь мрак, не пускают в дома за так,
И смеется любой дурак, что ты ходишь по ней, простак.

Раскуси меня, как ладонь. Только пробуй – и уж не тронь,
Разольется словами яд, душу выжжет лукавый взгляд,
Сядет зритель в последний ряд, посмотреть, как ты будешь взят.

Раскуси меня, и забудь. Я – проклятье твое, я – ртуть,
Я – кусочки вины в мозгу, сердце выдранное в тоску,
Я – как поле, где есть разгул. Раскуси меня – по куску.

Я бы вырвал все провода, сжег вокзалы, взорвал бы станции,
Все дороги бы перерыл, все маршруты развел в ночи,
Лишь бы не могла со мной сотню раз на них расставаться,
Потеряла все ориентиры, все билеты и все ключи.

Но, увы, километры лягут, я останусь один на дне,
И пустая квартира выжрет слух усталый мой тишиной.
Ты уедешь опять одна, оставляя меня же мне,
И забудешь, как и всегда, один путь – это к нам домой.

Между нами ляжет кольцо обочин, шум машин, десятки чужих имен.
Ты забудешь все, только как захочешь, и сотрешь меня до «Не звать ее».
Письма все сгорят, обратившись прахом, все звонки уйдут цепью перемен.
Обязательств ты разорвешь рубаху, и познаешь вкус всех своих измен.

Между нами лягут километры снова, поезда уйдут ночью до границ.
Ты меня оставишь, словно злое слово, я смешаюсь с сотней чужих лиц.
Я останусь там, где зима полгода, где не будет солнца впредь до новых лет.
Но я буду знать, как твоя погода выжигает летом плечи твои в свет.

Но я буду знать, с кем теперь ты плачешь, у кого ты ищешь помощи до ста,
Где берешь ты кофе, оставляя сдачу, и кому ты пишешь, что она проста.
Но я буду знать, кто тебя укроет, кто тебе заменит мой усталый дух.
Потому что с нас и не выйдет двое – ты считать научен только не до двух.

Кто же тебя спасет в личном твоем Аду?
Кто пронесет огонь в комнату, в темноту?
Ты запираешь страх, будто себя, на ключ.
Для чужаков, мой друг, кажется, ты – везуч.

Все они хороши, только когда молчат.
Ты же несешь в себе горечь, отраву, яд,
Но улыбаясь днем, прячешь в себе всю боль.
Ты для других всегда мило играешь роль.

Только в оковах стен врач принесет обед.
Сколько в тебе тоски, что не оставит след?
Ты же с собой и сам вечно-то не в ладу.
Кто же тебя спасет в личном твоем Аду?

Скалится город, скалится, ищет, за что кольнуть.
Ветер холодный в здравнице, в ночь пролегает путь.
Слышишь, запела девица? Слышишь, дома горят?
Снег под ногами стелется, жжет спину чей-то взгляд.

Ей одной жить осталось ли – знает один лишь бог.
Ноги болят с усталости, нет же конца дорог.
Свет маяком скрывается, вечности коридор.
Бродит девица, мается, близко совсем уж мор.

Ты не успел обнять ее – и не успел спасти.
Лягут слова проклятием, выбитым на кости.
Станет чужой основа, что вас несла вперед.
Вы же родитесь снова.
В городе треснет лед.