Людмила Безусова - Под тонкой вуалью

Я к Тебе, моя Богородица,
Своим сердцем, душою прильну.
Твоим взглядом хвори отводятся.
Я за здравие свечи зажгу.
Поклонюсь и тепло почувствую,
Помолюсь на ранней заре.
Ты ребеночку милому, шустрому
Улыбнувшись, шепнешь тихо мне:
«Он здоров и появится в срок.
Вижу: жизнь ему дарует Бог».
Ах, спасибо Тебе, Богородица!
Вся моя Казанская рать
О Твоем благоденствии молится,
Чтоб под силой врага устоять,
Чтоб ребенку, в любви зачатому,
Не бояться и срока ждать,
Чтобы войску России-матери
На коленях вовек не стоять.

Эта жизнь заставляет нас
Погружаться в ее реальность.
А в реальности в этот час
Очень хочется поругаться
Из-за мелочи, чепухи.
Надо ж глупой ей оказаться:
Не подал старушке руки.
Или с лексикой облажался.
Что там лексика? Мне жена
Дала тысячу на заправку.
Покрутили мне у виска
И залили какую-то бяку.
Но от бяки возник пожар,
А вонища – того еще хуже.
Приключился со мной угар,
А сказали, что я простужен.
Никакого тебе возмещения,
Если нет, увы, отравления.
Предоставлены жизнью права,
Только в чем они? Подскажите.
Ведь в квитанции, где вода
Не за комнату – общежитие!
Да и свет – за подъезды все.
И попробуйте не оплатите!
И за мусор в пролете мне
Ну, пожалуйста, не несите.
Не несите за капремонт
Срок свой выжившего жилища.
Я же чел, а не бегемот.
Его кормят, а я-то – нищий.

Ты меня отнеси на руках,
Прижимая к груди, как святую,
На вершину, где в небесах
Кроны сосен поют «Аллилуйя»,
Где орланы парят над скалой,
Зависая над пропастью-нишей,
Чтобы камнем сравняться с землей
И вернуться в гнездо свое с пищей.
Ты меня отнеси на руках
На поляну, где пляшут ромашки.
В этих милых и нежных цветах,
Разорвав узелки на рубашке,
Зацелуй мои губы, глаза,
Мои плечи и грудь… ниже, ниже,
Чтоб в лучах заискрилась роса
От любви, подаренной свыше.

Лето, ты в радугу веселую одето
И смотришь бирюзовыми глазами,
И по утрам волнуешь соловьями.
Лето, как много детской радости и света!
Все мило, живо, ярко, быстротечно.
И по ночам купает звезды речка.
Лето, ты даришь нам сияние рассвета.
И жажду утоляешь ты ручьями.
И щедро угощаешь нас плодами.
Лето! Стрижами и цикадами воспето.
Стрекозами и пчелками, шмелями
И бабочками кружишься над нами.
Подсолнухом за солнцем наблюдаешь,
С дельфинами за волнами взлетаешь,
Песочными встречаешь берегами
И в осень улетаешь с журавлями.

На заре я выйду в сад.
Аромат витает дивный!
Спеет белый виноград,
Лиловеют вишни, сливы.
Едва коснется яблонь лучик,
Теплеет воздух. И туман,
От солнца убежав под кручи,
Рад устремиться к облакам.
А по лиману сапой тихой
Дружок к лебедушке крадется —
У них свидание с любимой.
Ей танцем лебедь поклянется.
Танцуя, он откроет душу,
Поднимет крылья над водой.
Летя к лебедушке под кручу,
Оставит брызги за собой.
Два сердца к счастью прикоснутся,
А райских яблок запах дивный
Метнется к звездам, и сплетутся
Их шеи, клювы воедино.

Вечерний блюз мурлычет саксофон,
В глазах улыбка у саксофониста.
Танцуют пары тихий вальс-бостон,
Цветной неон заглядывает в лица.
О боже! Этот тонкий, нежный звук,
Взлетая, падающий в пропасть,
Напоминающий колес вагона стук,
До скрипа износившуюся лопасть!
А рядом шепчет ласково прибой.
Саксофонист, откинувшись неловко,
Как будто говорит: «Любовь, постой».
И закрывается в вагоне шторка…
Неон нахально лезет во все лица.
Ты на груди мурчишь, как милый кот.