Елена Садовская - Ставропольский писатель. Коллективный сборник

***

И ПАДАЛ ТИХО СНЕГ НАД МОСТОВОЙ

***

Скатился солнца диск

В лавандовый закат

И взяли облака

Наряды напрокат.

И чинно роль сыграв

В темнеющей дали,

Уйдут они устав,

Но звёзды нам зажгли.

Лавандовый закат

– Торжественный, немой,

Рисует свой шпагат

Полоской золотой.

***

У этой лужи осени глаза,

В них отраженье неземного мира:

И облака, и просинь, и гроза

– Всё проявилось рыжим кашемиром.

У этих листьев осени полёт,

Свободные летят теперь повсюду.

Волнуются, спешат, их будто ждёт

Концерт осенний, где звучат этюды.

А дождь польет – покатится слеза

Из глаз, что неожиданно взгрустнули,

В них отразится неба бирюза,

Они собой планету развернули.

***

***

МОЯ КУЛИКОВСКАЯ БИТВА

Дело было вечером. В каком году произошла наша история, точно не помню, но важно вовсе не это. Запомнить в тот день мне суждено было совсем другое!

Уютненько устроились мы с папой в нашей тесной кухне малогабаритной хрущевки. Папа то и дело включал чайник, наливал себе в стакан горячий, невероятно темный чай и поглядывал на меня со строгим прищуром. Глаза у него были небольшими, такие бывают у жителей юго-восточной Азии, и взгляд от этого становился еще более серьезным.

Поздние посиделки были связаны с невыполненным мною домашним заданием по истории… (Такая вот история!).

Мама с младшим братом уже давно спали, время-то недетское. А мне приходилось сидеть и страдать, грызть «гранит науки». Папа так просто не отпустит, пока не убедится, что весь материал усвоен.

– Ну, рассказывай, – сказал папа, продолжая пить свой раскаленный напиток мелкими глотками.

К этому времени я уже успела прочесть заданный параграф пару раз и пересказала его, сбиваясь. Папа недовольно посмотрел и потребовал прочесть еще раз.

– И запомни тему так, – сказал он, – чтобы, когда ночью разбужу, ты мне ее, не запинаясь, пересказала.

Я, охая и вздыхая, снова принялась читать, подпирая голову рукой, периодически изображая засыпающую великомученицу. После очередного осмысленного прочтения тему сдала таки строгому родителю.

И услышала его любимое: – Ай, молодец!

Я радостно заулыбалась, закрыла учебник и уже мысленно направилась в свою комнату, как поймала удивленный взгляд папы: – А даты? Где даты? Тему помнишь? – продолжал он, начиная сердиться.

– Ну да! Куликовская битва!, – жалобно промямлила я.

– Ну, хорошо! В каком году состоялась Куликовская битва? – продолжал папа.

Я смотрела на него взглядом мыслителя, который усиленно пытался что-то вспомнить, но безуспешно…

И вместо даты вспомнила слова нашего учителя по математике, Михаила Зиновьевича, который в подобных ситуациях философски говорил: – Садись! Чего не знаешь, того не вспомнишь!

Я поняла, что начала откровенно испытывать терпение папы…