Рафаил Синцов - Созвучие

Зинаида, Зинаида,
Я влюбился, очевидно.
Может быть, кому завидно,
А быть может, и обидно.
День погожий, теплый, светлый,
Зинаиды День приметный.
Праздник всех сегодня Зин –
Облик их неотразим.
Распустились хризантемы
Все для Зины непременно,
Октябринки расцвели.
Звезды ярче свет зажгли.
Сколько знал я Зинаид!
Сердце до сих пор горит.
Кто встречает в магазине?
Всех приветливее Зина!
Зина с куклами играет.
Зинаида мамой станет.
Хлещет дождь метеоритный.
Звуки джаза сбились с ритма.
Мир не будет к ней жесток –
Зинаиду хранит Бог

Я – на русском, ты – на казахском,
Но страна-то у нас одна.
Нам нельзя поврозь оказаться,
Если общая цель ясна.

Кому нa руку разговоры
О ментальности в языках?!
Нас взрастили одни просторы.
Пусть я – русский, а ты – казах.

Наша речь – как с деревьев листья,
Как ни крась, ни ряди слова,
Стать не может главнее мысли,
Чьих народностей ни была б.

Азиатские или вятские, –
Одинаковы стремена.
Мне, что тюркские, что славянские
Равно дороги письмена.

Я – свой русский, а ты – казахский
Уважаем и бережем…
Нам нельзя поврозь оказаться,
Коли степь для нас – общий дом.

Мы из космоса смотрим в прошлое:
У землян – одинаков лик.
И преступно, и крайне пошло
Унижать людей за ЯЗЫК.

Всем в эпохе место оставлено:
Безымянными не уйдем.
На земле ЯЗЫКИ все ГЛАВНЫЕ
Те, с которыми мы живем!

Октябрь. Вновь тучи нависают,
И киснет от дождя земля,
А в небе птиц последних стая
Стремится в теплые края.
Уже на блекнущих покосах
Гуляет ветер-несмеян.
Сверкает иней, а не росы
На желтых ежиках полян.
Октябрь нам снова хмурит брови,
Тоска осенняя ползет…
Не быть моей душе суровей
От перехлеста непогод.
Добрею сердцем я к пернатым,
Собак бродячих накормлю….
Быть может, осень виновата,
Что жизнь еще сильней люблю.

Писать стихи, конечно, нелегко:
Перед листом отваги не хватает.
Мне кажется, что выражу не то.
Мой дерзкий пыл, как первый снег, растает.
И пусть меня грядущее зовет,
Заманчивы за горизонтом дали,
Стихи мои – не прерванный полет.
Дадут ли рифмы мне заснуть? Едва ли.
Одно прошу: «Не будь корявым, слог».
Ведь точку в моей жизни ставить рано.
Еще не все я из души исторг,
Не зализал еще на сердце раны.
Восторг не выражаю свой и страх
Как можно глубже прячу под подушку.
И в творчестве я презираю свах –
Елейные слова противно слушать.
Так и живу в миру, вбираю жизнь
Всем сердцем я, стихами окрыленный.
Во сне шепчу я Музе: «Мне приснись!»:
На сказках с детства рос еще с пеленок.
И пусть мои слова, как снегири,
Рубинами блистают в чистом снеге.
Не смешивай, перед листом не ври, –
Есть черное и белое на свете.

Мальчонка встретился у церкви
И босоногий, и худой,
И сразу видно – холод терпит,
Но не торопится домой.

Дитя великой перестройки,
Судьба сегодняшних реформ,
У нищих он берет уроки,
Чтобы доставить хлеба в дом.

Подать он просит Христа ради,
Порой бормочет невпопад
Про то, что школьные тетради
Отец извел на самосад,

И что маманьке нужен доктор,
Сестренке – платье и пальто,
А сам он с голоду подохнет,
Коль не подаст ему никто.

То хныканьем, а то слезами
Он донимает прихожан,
И те дрожащими руками
Ему – то в руку, то в карман

Суют кто булку, кто конфету.
Деньгу богатые дают
И страстно крестятся при этом,
И кланяться не устают.

Хотя до слез мальчонку жаль нам,
Не плакать надо, а решать
На государственном масштабе,
Как нашим детям помогать.

Наверно, мало только фондов,
Благотворительных утех,
Призывов громких с микрофоном,
Чтоб накормить досыта всех.

Нужна здесь коренная ломка
Самих себя – нас изнутри,
Чтоб меньше плакало мальчонок
С утра до гаснущей зари.

От этой истины не деться –
Другое все – самообман,
Когда свое накормим детство,
Богатым станет Казахстан.