Данил Рудой - Оттенок ультрамарина. Стихи о любви и жизни. Современная русская поэзия

Жаль… Но иного пути
Не предоставят года:
Всем нам придётся уйти,
Раз – и уже навсегда.
Трель утихает… финал…
Сколько блестящих огней…
Хором – за всё, что он дал! —
Скажем: « Спасибо, Лицей! »

Что учитель? Кто он и откуда,
И каков его жизненный путь?
Может – знаний ненужная груда,
Разменявшая разумом грудь,
Где нет места для чувств и для сердца,
Где нет места для чистой любви,
Где избыток солёного перца,
И ни капли горячей крови?
Для чего он всю жизнь, каждодневно,
Жжёт свой чистый и искренний дар,
Исступлённо, восторженно, гневно
В наши кубки льёт знаний нектар?
Он сжигает себя не напрасно:
Он во мраке горит, как костёр,
Грея Истину ярко и страстно
В тех, кто к пламени души простёр.
Он талант – он поклонник навеки
Дела света и дела добра.
Острый взгляд он не прячет под веки,
Его доблесть, как небо, стара:
Он сторонник классической чести,
Он готов за неё умереть,
Он не верит обманчивой лести —
Его ложь не способна согреть.
Силы, данные Богом для жизни,
Он готов положить на алтарь,
Людям, Небу, Царям и Отчизне
Клясться в вере, сжимая букварь.
Каждый миг ваш – во имя прогресса
И движения вверх и вперёд.
Что вам боль и мучения стресса? —
Ведь бессмертен ваш вечный черёд.
И герои грядущих столетий,
Окрылённые светлой мечтой,
И таланты из новых соцветий —
Это ваш монумент золотой.
И рождение нового века
Отмечает разумная сень
В День Учителя – День Человека,
Создающего завтрашний день.

Новый год… И нет чудесней
Дня, чтоб встретить утро песней,
Поспешая в нужный магазин.
Я ещё не встал с дивана,
Зажигать пока что рано —
В зажигалке кончился бензин.

В разговоре телефонном
С другом, трезвым и бессонным,
Утверждён момент поднятья чаш.
Следом друг второй. И третий.
Нынче не рубеж столетий,
Значит, будет скромным праздник наш.

В душе, крохотном и душном,
Духом всем своим тщедушным
Закричал (мой ужас был велик),
Рассмотрев в парах горячих
Длинный ряд зеркал незрячих,
Отражавших чей-то жуткий лик.

Сполоснувшись в тёплых струях,
(Отраженья – к чёрту, ну их!)
Я залез в разгромленный буфет;
Волосам добавив лоску,
Я достал из шкафа доску,
Чтоб прогладить брюки и жилет.
Сеть нашёл под слоем пыли —
Из приемника завыли
Иностранным голосом враги.
Не успев прибрать берлогу,
Услыхал: к её порогу
Подошли нетвердые шаги.

В дверь звонок – и входит первый:
На лице застыли нервы,
И во всех карманах пузыри.
В портсигаре папиросы —
В них ответы на вопросы
И забвенье с ночи до зари.

Сбросив куртку вверх подкладкой,
Друг своею мертвой хваткой
Мне пожал стремительно ладонь.
« Нынче крепость белых рухнет », —
Он сказал уже на кухне,
Разжигая газовый огонь.

Я вино достал и пиво.
Улыбнулся друг счастливо
И бокалы выставил на стол.
Мандарины – на закуску.
Не давая пьянству спуску,
Друг упёр бутылки тело в пол…

Прямо в глаз он выбил пробку;
Из груди рванул неробко
Яркой нецензурности вокал.
Из его разбитой брови
Полились потоки крови,
Наполняя доверху бокал.

Пластырь, два глотка наркоза —
Рыцарь красно-белой розы
Вновь к осаде крепости готов.
Вылив кровь из тары, просто
Помолчали вместо тоста.
Накатили. Было пять часов.

В шесть пошли встречать отставших,
Нам заранее пославших
От себя большой-большой привет.
Воздух стал свежей и чище;
Небо, снега пепелище
Освещал реклам неонных свет.

До метро трамвай грохочет.
Друг сказать мне что-то хочет,
Но не слышно смысла слов его.
Мрамор грязный в подземелье…
Пьют вдвоём от скуки зелье
Други из стакана одного.

« Здравствуй, друг! » – « Тебе того же… »
Покраснение по коже
Побежало – стыд свое берёт:
Пузыри попрятав в сумки,
Перед нами встав по струнке,
Ждут приказа «Вольно!» и «Вперёд!»
В ряд идут четыре. Каждый
Был проверен не однажды,
Заслужив прозванье «молодец».
Мы идём единым строем,
Мы спокойны перед боем:
Опыт – он спокойствия отец.

Вдруг волненье в ровном строе,
Всполошились враз герои,
Заблестели пятна ясных глаз:
« Сколько взяли? » « Ящик ». « Мало! »
« Одного всегда хватало,
Значит, хватит нам и в этот раз ».