Леонид Львович Фраймович, Иза Зиновьевна Фраймович
Поэзия моей мамы и мои мин(д)иатюры и переводы
Иза Зиновьевна Фраймович (девичья фамилия – Петрушанская) родилась 25 января 1925 года, а 19 октября 1980 года её не стало. Пережив блокаду Ленинграда Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (вторая мировая война), заболела тяжёлой болезнью и в течение 23 лет была прикована этой болезнью к креслу.
Всё это время с ней был благородный и мужественный человек – её муж, Лев Гедальевич Фраймович (к слову – сам участник боёв под Сталинградом той же войны, потерявший в ней ногу; родился 18 октября 1922 года, умер 16 марта 1985 года). Кое-что из выборочно представленного здесь, в этой части книги, может показаться сырым, не обработанным окончательно, но это и не удивительно: у Изы Фраймович не хватило сил и времени. Их было слишком было мало.
Наивность некоторых сочинений лишь кажущаяся, ибо они выстраданы. Кроме того, каждый человек – дитя своего времени.
При всех этих возможных недостатках всё, сочинённое Изой Фраймович, нам нравится. Может быть, потому, что она для нас мама и бабушка?
Леонид Фраймович (сын).
Анна Фраймович (Коэн Яшар, внучка).
P. S.
Иза Зиновьевна Фраймович – номинант премии «Поэт года 2011» (том 1, несколько из представленных здесь стихотворений). Поэма и стихотворения о блокаде Ленинграда вошли в альманах «Воинская слава» (том 1).
(Конкурс и книги сайта «Стихи. ру» ( www.stihi.ru)
Лёгкий, тёплый ветерок
Нежных дум поток повлёк,
Запах тех далёких дней
Трудной юности моей.
Вот принёс он запах школы —
Самых лучших дней весёлых.
Школьный бал и школьный вальс.
Незабвенный образ ваш.
Ветерок подул вторично —
Стало всё так необычно.
Думы горькие войны
Потянул из старины.
Ветерок не задержался,
Дальше в прошлое помчался
И напомнил дивный лес
Звуков полный и чудес.
Ель, сосну, осины ствол,
Куст малины, диких пчёл,
Говор птиц и шум листвы.
Низко спиленные пни.
Вдруг пахнул таким знакомым
Ливнем за стеклом оконным.
Чудным запахом весны
Первой после той войны.
Полумраком белой ночи.
Прелестью набухших почек.
Вешним сном далёкой были,
О которой позабыли.
Ах, не трогай раны.
Не смотри в глаза.
Это капля крови.
Ты думаешь слеза?
Очень тонкой стала
В ранке той струна.
Волоском заденешь —
Закровит она.
Будь же милосердней
И не вспоминай.
О том, что было, будет
Не напоминай.
И не смейся, видя
На глазах слезу.
Это капля крови.
Сквозь неё гляжу.
Будто ты не знаешь:
Не плачу никогда,
А из глаз струится
Кровь, а не вода.
Спасибо, что вижу, спасибо, что слышу.
Спасибо – хотя бы сижу.
Спасибо, что есть на свете искусство,
Которым зан я ться могу.
Не знаю ни правил его, ни законов.
Я просто пишу и пишу.
Но мне и не надо ни славы, ни тронов.
Обл е гчило б душу мою.
Спасибо всем тем хочу я сказать,
Кто участь со мной разделил.
Спасибо, мой верный и преданный друг,
Что сердце своё сохранил.
Опять к тебе я прибегаю.
Всем сердцем я к тебе стремлюсь.
Что это мне даёт, не знаю,
Но я себе другой кажусь.
Как будто бы не я, как будто бы другая
Сидит уж много лет на кухне в уголке
И, слёзы горькие глотая,
Влажный платок сжимает в кулаке.
Со стороны, быть может, и не видно
Жестокую печаль и жало огорченья.
Но я-то чувствую, но мне-то так обидно!
О муза! Пожалей и дай забвенья!
* * *
Дождь в окне, долго длится ненастье.
Грустно слышать – закройте окно.
Вечность целую длится несчастье —
Лишь мгновение счастья дано.
Берегите же миг наслажденья.
Окунитесь в него с головой.
Уж не будет ему повторенья.
Только вспомнится что-то порой.
Набери счастья полною грудью,
Чтобы сердце не ныло потом.
И вне счастья, чтоб справиться с грустью
И ненастьем за вашим окном.
Ветер гнёт ветки ивы плакучей.
Плачет дождь над её красотой.
Только дуб величавый, могучий
Не согнётся в печали такой.
Читать дальше