Николай Добронравов - Птица счастья

Имя твое я шепчу, как молитву.
Только любовь обещает спасенье.
Имя твое я шепчу, как молитву.
Ты моя жизнь. Ты мое утешенье.

Встреча с тобой – это словно улыбка,
Словно судьбы золотое сеченье,
Словно сквозь слезы поющая скрипка,
Словно с печалью земной примиренье.

…Кружит над миром пронзительный ветер.
В стужу укроюсь твоей теплотою,
В час, когда доброе солнце не светит,
Мир занесен пожелтевшей листвою.

Путает ветер и листья, и лица.
Роет для Воланда адскую серу.
Мимо летят одичалые птицы.
Бродит любовь, потерявшая веру…

Свет твоих глаз в этом сумраке,
словно
Возле иконы стою чудотворной…
В нашей часовне светло и безмолвно.
Сердце наполнено свежестью горной.

Имя твое я шепчу, как молитву.
Только любовь обещает спасенье.
Имя твое я шепчу, как молитву.
Ты моя жизнь. Ты мое утешенье.

Роднее родных нас нужда воспитала.
Нас школа Беда не гнушалась учить.
Нам с детства тепла и еды не хватало,
а что о другом говорить…

Но все ж разгорались сырые поленья,
и бледная, но наступала весна.
Я помню твой смех на большой перемене
и майские ночи без сна.

Орешник, обрызганный солнечной пылью…
На соснах промерзших вскипает смола…
Как всё это в давние дни полюбили!

И нынче мы те же, какими и были…
Ты это сумела, смогла.

Как прежде, волнуют цветение липы
и струйки дождя на вагонном стекле,
огня беспокойные алые всхлипы
и тихие блестки в золе.

И в мантии тины смешной головастик.
Капель. Под окном воробьиная рать.
Все это и было и есть наше счастье,
а новое глупо искать.

Хоть звали и нас поднебесные дали,
манил океанов жемчужный прибой,
всю жизнь мы земное тепло собирали.
Мы очень богаты с тобой.

Сквозь теплые сумерки талого снега
струится чуть тлеющих почек настой…
Ты ивою тонкой в зеленых побегах
стоишь над живою водой…

Я земной календарь поправлю.
Не смогу навсегда уйти.
На кого я тебя оставлю
в этом трудном земном пути?

Никакой самой страшной силой
нас с тобою не разлучить.
Ты не скажешь другому «милый!»,
песню не пересочинить.

Слишком связаны наши души.
Слишком мы на одной волне.
Ты не скажешь другим «послушай!»,
как всегда говорила мне.

С юных лет в тесноте московской
я талантом твоим согрет,
мой найденыш в толпе бесовской,
мой звереныш.
Мой ясный свет.

Мы смогли разобраться в главном,
в круговерти нелегких дней.
Вроде, все у нас нынче славно,
только сердце болит сильней…

Комплиментов тебе немало
сочинила твоя земля.
Но как бешено ты устала,
знаю в мире один лишь я.

Надо быть мне умней, я знаю.
Жизнь одна у нас на двоих.
Что ж я сам тебя угнетаю,
все учу привечать чужих?

Ты прости этот глупый выверт.
Наша верность сильней невзгод.
Кто родную слезинку вытрет,
кто от бурь тебя сбережет?

И заметив тоску во взгляде,
кто тревогу твою поймет?
По головке тебя погладит,
слово ласковое шепнет?

Самых скорых карет скорее
кто на помощь к тебе придет?
Кто ладошки твои согреет,
от озноба тебя спасет?

…Мало в жизни осталось юга.
Наступает полярный час.
Не покинем с тобой друг друга,
и Господь не покинет нас.

От сна отряхнувшись, березки шумят.
Склоняется ива над озером гибко.
Прекрасен июньский и день, и закат,
а летний рассвет – это Божья улыбка.

Ночная гроза над землею прошла.
Гром с молнией! Буря! Природы смятенье…
А летний рассвет —
это нежность тепла
и тихого ветра прикосновенье.

Купается солнце в речной синеве.
Земля ожила этой призрачной ранью.
И птицы проснулись в промокшей листве.
Так звонко и радостно их щебетанье…

И день благодатен. И ночь хороша.
А летнее утро – земли вдохновенье.
И каждой травинки святая душа
поет о немыслимом счастье творенья.

Так трепетны раннего солнца лучи!
Чуть скрипнет спросонья родная калитка…
У летнего утра – от счастья ключи.
Июньский рассвет – это Божья улыбка.