Юрий Усачёв - Танцуя на ладони Бога. Стихотворения

Я без имени и без отчества…
Возвращаю долги по приказу.
Выпиваю до дна, но не хочется
По глотку провожать этот день.

Очень быстро сбегают минуты,
Как песок по красивым запястьям.
Мои чувства беспечно разуты,
Они словно чужая мишень.

Я без имени и без отчества…
Господин, выбирающий ход,
Я без имени и без отчества…
Убегающий за поворот.

Да, мне не жалко пострадавших,
Плевать на мнения уставших,
Я впереди других – отставших,
Тех, обессиленно упавших.

Мне не понятны эти сказки,
Что тайно спрятаны под маски.
Зачем же пить чужие краски?
Я сам художник без огласки.

Читая фразы Бегбедера,
Держусь как светская пантера.
Со взглядом хама—лицемера
Хватаю корпус револьвера.

Не ослеплённый увлеченьем
Являюсь только исключеньем.
Но грудь пробита притяженьем
И превосходным ощущеньем.

Лишь для тебя я чистый лист.
Ты меня ждёшь как мой таксист.
Порабощённый оптимист…
J’adore la vie de l’égoïste! 3 3 J’adore la vie de l’égoïste! [жадор л’а ви д’о л’эгоист] – я люблю свою жизнь эгоиста (франц.).

Одни вопросы в центре сердца,
В пустом бокале капли в красном.
Там, под одеждой не согреться,
Под тонкой скатертью атласной…
Толпа на дне идиотизма,
В ней пусть застрянет старый мох.
Сбежав от детского фашизма,
Я рву сухой чертополох.
На клей посаженные чувства
Сегодня больше не нужны.
На грани тихого безумства
Ищу я дверь в чужие сны.
Там только эхо пьяной ночи,
Чужие письма бессознания,
Там только фильмы чуть короче,
И титры сонного дыханья.
Есть сила веры, сила воли,
Есть много сил для битвы с ленью,
Но нет морфина против боли,
Как нет нужды бороться с тенью.

Под теплотой моей ладони
Твоя ритмическая суть.
Секунда разделённой боли
Надолго сможет обмануть.

Тоска подарена зиме,
В молчанье спрятан тонкий нож.
Легко советовать тебе,
Когда твой шрам на мой похож.

Под настроенье Дебюсси
Всё говоришь о темноте.
Ты улыбаться не проси —
Мои нарциссы в тесноте.

Вернувшись в матрицу луны
Прервётся плавный разговор.
Под звуки ветреной струны
Уйдёшь, сказав: «Пока, танцор…».

Вы бежали хоть раз по пустыне,
По сжигающим ноги пескам?
Вы искали луну в серой пыли,
Догоняя любовь по пятам?
Может знаете как убегает
По пустым коридорам зима?
Может видели как умирает
Часть души под бокалом вина?
Нет, вы видели что— то другое…
Что— то более близкое вам,
То, что вывело ночь из покоя,
Что мешало как въедливый спам.

Я сегодня иду по пустыне,
Да и завтра пойду по песку.
Пусть глаза станут слишком сухими,
И слепой я до снега дойду…

Переодетые слова
Хромая действуют на нервы.
Пустой бокал, и тишина
Бросает взгляды наглой стервы.

У каждой клавиши есть звук,
У наблюдателя окно,
У раны нож, у сердца стук,
Но нет у боли никого.

Когда дышу, зудит тоска.
Когда иду – следы из крови.
Когда молчу, гудит в висках,
Как будто шрамы распороли.

Ты не услышишь слов мольбы.
Укрою стон зашитых губ.
Сожгу дневник моей борьбы,
Пусть для тебя я слишком глуп.

Я как блуждающий Лестат
Ищу ответы сквозь туман.
Ты любишь тёплый шоколад,
Tu sais bien que j’ai froid dedans 4 4 Tu sais bien que j’ai froid dedans [Т’у сэ б’иэн к’о жэ фруа д’одан] – ты знаешь, что мне холодно внутри (франц., строчка из песни Милен Фармер «Ainsi soit je…»). .

Не видя сладкого обмана,
Не видя лицемерных лиц…
У незакрытого кармана
Лжецы играли роли жриц.

Ты не увидишь скрытой тени,
Попав под розовый гипноз,
Как здесь мелькают еле— еле
Шипы из— под красивых роз.

Не принимай теперь касанье,
Там неоконченная ложь.
Отбрось красивое желанье,
Ты и без этого уснёшь.

Танцуя рядом осторожно,
Тебя охватывает боль.
Тогда ты скажешь себе «можно»,
Умоешь морфием мозоль.