Алена Яковлева - Классический подход. Оригами. Версии. Стихи. Сказки для взрослых

© Алена Яковлева, 2020

ISBN 978-5-4490-7641-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Старые, давние, примитивные классические упражнения в рифмованных чувствах, мыслях, открытиях и философиях. История сомнений и отношений, вопросов и ответов, философских поисков юной девочки, которую обрекли на взрослость без поэзии, ограничив только строгой геометрией прозы. Небезграничный словарный запас из-за такого же кругозора, лишние глаголы и союзы, стандартные клише, сырые метафоры (необлизанные новорождённые котята), запреты советских времён, в том числе на секс и необычность, неудачная попытка смирения с ложью и несвободой.

Она не была талантлива, в ней просто навязчиво звучала музыка стихов. А тогда у неё было так мало слов, чтобы проявить эту музыку на бумаге нотами алфавита! Она писала, чтобы не запутаться и не взорваться безумием. Стихами она заряжалась и лечилась. Всё это в конце концов вырвется наружу отчаянным бесстрашным восстанием против кармического и общественного долга быть несчастливой во благо установленным кем-то правил и законов. Но это случится через десятки лет. По годам внизу стихов видно, как меняется суть и восприятие мира, окружение и обстоятельства. И как крепко сидит внутри стержень самоограничения, забитый намертво ещё в детстве. Она так и осталось идеалисткой, мечтающей сделать мир достойным слова «прекрасный».

Если в этом кто-то разглядел интригу, пусть тогда отпустит воображение, достанет из захламленных будней осколки памяти, приготовится примерить на себя чужие чувства и ситуации, пережить страдательно-душевный дискомфорт сердца, запрятанного в слишком тесную клеть.

Сборник начинается с 1989 года, т.е. с 18-ти лет, и заканчивается 2002-ым. Перерыв продлился до 2008, но это уже совсем другие истории, другой человек и другой сборник.

Терпи, бумага, слушатель и друг,

Мой молчаливый преданный приятель,

Мой врач – целитель от сердечных мук,

Моей души искусный открыватель.

Храни в себе мою любовь и страсть,

Мою тоску о прошлом, чтобы снова

Смогла я в своих мыслях чистой стать,

Как белый лист, не знающий ни слова.

Я бы хотела тебе клятву дать

Быть верною подругою до смерти.

О, Небо, пусть рождаются опять

Мои стихи, мои немые дети!

январь 1989

Не говорите сейчас о нас,

Для нас неведенье сейчас спасительней.

Закройте свой всевидящий глаз,

Для нас слова сейчас ваши губительны.

Зачем нам знать друг о друге то,

Что знаем мы, но что знать не хочется.

Зачем вам нужно наш слышать стон

И о несчастье любви заботиться?

Чужую жизнь не узнать наощупь,

Чтоб видеть все, нужен свет поярче.

А мы хотим, чтоб темно было ночью,

Хотим смеяться, пока не плачем.

Пусть будет дождь, пока он идет,

Пусть светит солнце, пока день тянется:

Мы своим дням не ведём подсчёт,

Мы будем вместе, пока не расстанемся.

Есть ночь, и есть безнадежный шанс.

Есть день в ожидании своём мучительный.

Не говорите сейчас о нас:

Для нас неведенье сейчас спасительней.

январь 1989

Мне всё заранее известно.

Я знаю, это будет так:

Мы никогда не будем вместе,

Хоть я своей любви – не враг.

Нет, не полюбим мы друг друга,

Нам жизни вместе не делить.

Но только те часы досуга

Еще мне долго не забыть.

Мы одиноки, хоть и рядом:

Для радости не стало сил.

Кто виноват, что в нас так рано,

Ещё живых, огонь остыл?

Пусть улетят все злые вести,

И горе не следит за мной.

Пусть в будущем не будем вместе:

Я в этот миг сейчас – с тобой!

февраль 1989

Вот и наступил вечер.

Но ты не зажёг свечи,

Чтобы я не смогла разглядеть твоих глаз,

Чтобы не поняла смысл несказанных фраз,

Чтоб не чувствовать холод погашенных чувств,

Чтоб не видеть тоски обмороженных уст.

Сам видишь – я всё понимаю.

Но зимой слышен был запах мая.

Ну и что, что пошёл снежный ливень из туч,

Ну и что, что тускнеет последний мой луч.

Ну и что, что не буду я завтра с тобой.

Посреди февраля пахло майской грозой.

Ты совсем другим воздухом дышишь,

Потому запах мая не слышишь.

Голубой иней глаз не растает, пока