Алеся Шаповалова - Ипостаси любви

2002

С недостроенного балкона,
Многократным теряясь эхом,
Виноградники оплетая,
Голос длился. Овчиным мехом

Укрывая колени – помнишь? —
Засыпали под звук гитары.
И казался нам мир огромным,
Но надкушенным, то есть старым.

В керосинке фитиль – на вечер.
И не больше. А завтра – темень.
Разливное вино стучало
По вискам. Был закат потерян.

Разрывался маяк, скрывая
Звёзды (скроешь ли?), звёзды – выше!
С недостроенного балкона
(иль достроенной полукрыши?)

Возноситься легко. Ты помнишь
Вознесение? Крылья – били.
В сентябре нам ещё казалось,
Мы любили.

2002

Искала. Ночи. Города.
Вокзалы – жизни рваный край.
А в пальцах – белая слюда —
Стаканчик пластиковый – чай.

И мимо окна. Сколько их!
Невесть – куда. Невесть – зачем.
Ужимки, сумки, проводник
В своём купе – хмельной совсем.

И стынет чай. А на табло —
Любой маршрут: Берлин? Мадрид?
– Вам в городе каком везло?
Где из окна был краше вид?

То жизни, а не поезда.
Чужие жизни – мимо! – но
Куда вы едете? – Куда?
Мне всё равно…

2002

Угловатый камень (остров,
Выпятивший суть стихии
Из нутра её, и рвущий
Ту стихию острым краем!) —
Тут наяды плавниками
Жемчуг брали и в чужие
Отдавали руки. Жемчуг
Краше, коли отдаваем.

Таинства свершались, камнем
Все скрываемы, доколе
Под рукой моей планктону
В августах – перечить небу,
Озаряя всех пришедших
(иль заплывших?), поневоле
Жаждущих тепла – от камня,
В камне ищущих – потребу

Древнюю. Из самой глуби,
Где дыханье лишь в зачатии,
Отдаваемо – услышать
С губ сбежавшее: «Однажды
Милый, встретимся на камне?
Я уже пошила платье
Лучшее, и дни считаю,
И как месяц длится каждый».

Камень – остров, где Колумбом —
Я, и я же – цепким крабом
(в прошлое, мой друг, возможно ль
Десятью ногами впиться?).
Я, должно быть, Вам когда-то
Представлялась светом слабым.
Вы теперь меня – слабее!
Камень тот Вам тоже снится!

Вырванный из глотки моря
Волат стонущий: «Возьми же
Страсть! Сумеешь ли? Открытых
Не боишься ран?» Ступенью,
Приступом – пред входом в небо
(выгнешься – и небо ближе!)
Камень, на котором рядом
Я стою – твоею тенью.

2002

Выйти в красной юбке узкой,
Шпильки, рыжая копна,
Вся оборочками блузка,
Грудь – ого! – почти видна!

Чтоб лицом к лицу столкнуться,
И на пол-лица – оскал.
Милый, что, не улыбнуться?
Вон какую потерял!

2002

В твоих расширенных зрачках
Моя любовь живёт, как птица.
Она чудит: то щиплет глаз,
То выпадает, как ресница.
На дне зрачка (такое дно
Морям – на зависть, глубже – небыль!)
Моей любви тончайший – вверх
Тобою выкормленный стебель.
Цепляется за веко – жить!
За веко – горы вековые
Ровнять. А выпустишь из глаз —
Уже зовут глаза другие!

Сомкни! Зажмурься! Не пусти!
Грехом тяжайшим – отпущение
Меня – из глаз твоих. Уйти?
И завтра кто разбудит пением

Две пустоты зрачков? А мне в других
Глазах напишется ли новый стих?