Юрий Визбор - Здравствуй, я вернулся

© ООО «Издательство АСТ», 2019

© Юрий Визбор, наследники, 2019

© Михаил Баранов, фото, 2019

Подмосковная

Тихим вечером, звездным вечером

Бродит по лесу листопад.

Елки тянутся к небу свечками,

И в туман уходит тропа.

Над ночной рекой, речкой Истрою,

Нам бродить с тобой допоздна,

Среднерусская, сердцу близкая,

Подмосковная сторона.

Шепчут в сумерках обещания

Губы девичьи и глаза…

Нам ли сетовать на скитания,

В сотый раз покинув вокзал?

Вот вагон качнул звезды низкие,

И бежит, бежит вдоль окна

Среднерусская, сердцу близкая,

Подмосковная сторона.

За Звенигород тучи тянутся,

Под Подлипками льют дожди,

В проливных дождях тонут станции,

Ожидая нас впереди.

И пускай гроза где-то рыскает,

Мне с тобой она не страшна,

Среднерусская, сердцу близкая,

Подмосковная сторона.

Где-то плещется море синее,

Мчатся белые поезда,

А на севере тонут в инее

Предрассветные города.

По земле тебя не разыскивать,

Изо всех краев ты видна,

Среднерусская, сердцу близкая,

Подмосковная сторона.

1960

Сретенский двор

А в тени снег лежит, как гора,

Будто снег тот к весне непричастен.

Ходит дворник и мерзлый февраль

Колет ломом на мелкие части.

Во дворах-то не видно земли,

Лужи – морем, асфальт – перешейком,

И плывут в тех морях корабли

С парусами в косую линейку.

Здравствуй, здравствуй, мой сретенский двор!

Вспоминаю сквозь памяти дюны:

Вот стоит, подпирая забор,

На войну опоздавшая юность.

Вот тельняшка – от стирки бела,

Вот сапог – он гармонью, надраен.

Вот такая в те годы была

Униформа московских окраин.

Много знали мы, дети войны,

Дружно били врагов-спекулянтов

И неслись по дворам проходным

По короткому крику «атанда!».

Кто мы были? Шпана – не шпана,

Безотцовщина с улиц горбатых,

Где, как рыбы, всплывали со дна

Серебристые аэростаты.

Видел я суету и простор,

Речь чужих побережий я слышал.

Я вплываю в свой сретенский двор,

Словно в порт, из которого вышел.

Но пусты мои трюмы, в пыли…

Лишь надежды – и тех на копейку…

Ах, вернуть бы мне те корабли

С парусами в косую линейку!

1970

Так вот мое начало,

Вот сверкающий бетон

И выгнутый на взлете самолет…

Судьба меня качала,

Но и сам я не святой,

Я сам толкал ее на поворот.

Простеганные ветрами

И сбоку, и в упор,

Приятели из памяти встают:

Разбойными корветами,

Вернувшимися в порт,

Покуривают трубочки: «Салют!»

Моя ж дорога синяя

Летит за острова,

Где ждут меня на выгнутой горе

Подернутая инеем

Пожухлая трава

И пепел разговоров на заре.

Так вот обломок шпаги,

Переломленной о сталь,

Вот первое дыхание строки.

Вот чистый лист бумаги,

Вот непройденная даль,

И море вытекает из реки.

Отбросив все случайное,

Забудем суету,

С наивной верой понесем мы вновь

Веселое отчаянье,

Скупую доброту,

Надежду на последнюю любовь.

И с мыслями, которые

Едва наметят путь,

Тропа должна несмелая пройти.

Диспетчеры истории —

Пройдем мы, ту тропу

В широкую дорогу превратив.

Так вот мое начало,

Вот сверкающий бетон

И выгнутый на взлете самолет…

Судьба меня качала,

Но и сам я не святой,

Я сам толкал ее на поворот.

1964–1973

Октябрь. Садовое кольцо

Г. Волчек

Налей чайку зеленого, налей!

Кусок асфальта, мокрые машины,

Высотных зданий сизые вершины —

Таков пейзаж из форточки моей.

А мы все ждем прекрасных перемен,

Каких-то разговоров в чьей-то даче,

Как будто обязательно удачи

Приходят огорчениям взамен.

Все тот же вид из моего окна,

Все те же телефонные приветы,

И времени неслышные приметы

Листом осенним достигают дна.

Налей винца зеленого, налей!

Друзей необязательные речи,

Надежды ненадежнейшие плечи —

Таков пейзаж из форточки моей.

Налей тоски зелененькой, налей!..

Картошка, лук, порезанный на части,

И прочие сомножители счастья —

Таков пейзаж из форточки моей.