Зинаида Полякова - Притчи в стихах. Книга 1

Лет девяносто было Мотыльку.
Из ситца платье, шляпа и вуаль.
На шляпе и на платье по цветку.
В глазах застыла светлая печаль.
Квартира ее выглядела так,
Как будто в ней никто не жил давно-
Вся мебель в покрывалах и чехлах,
Пустые стены, мутное окно.

– Вы не могли б снести мой чемодан, —
Я, к сожаленью, не имею сил.
– Конечно, я все сделаю, мадам, —
Он бережно ей руку предложил.
Легко довел и посадил в авто,
Взял чемоданчик и захлопнул дверь.
Уселся рядом и спросил: – Ну, что,
Куда мы отправляемся теперь?

– Вот адрес на бумажке. И мадам
С волнением спросила, можно ли
Проехаться по дорогим местам,
В которых жизни дни ее прошли.
– Я не спешу, ведь это – грустный путь,
Мне в хоспис… Видно, подошел мой срок…
Таксист боялся на неё взглянуть —
Рождался в горле жалости комок.

– Моя семья уехала давно,
Врач говорит, что времени в обрез.
Начнем отсюда – за углом кино,
Где мужа мне Господь послал с небес.
Они гуляли больше двух часов
И он увидел улицы, дома,
Где жили ее детство и любовь,
Не знавшие, что впереди – зима.

Уже стемнело, фонари зажглись
Она сказала: – Всё. Спасибо Вам.
Поехали по адресу. Таксист
В ответ: – Как скажете, мадам.

И вот уже у хосписа она.
Коляска, санитар, вокруг покой.
Вопрос таксисту: – Сколько я должна?
– Нисколько, – покачал он головой.
И, наклонившись, обнял вдруг её.
Она шепнула: – Ты мне счастье дал, —
Спасибо за терпение твое.
А он в ответ её поцеловал.

Назад дорога в полной тишине.
В глазах прощальный взгляд её стоял
– Как хорошо, что вызов дали мне,
Что я не разозлился, подождал.
Еще он чувствовал, что этот день —
Особенный и душу изменил.
Его покрыла благодати сень
И он страницу новую открыл.

От голода кружилась голова.
Уже недалеко и до беды…
Босой мальчишка, двигаясь едва,
в дверь постучал и попросил воды.
Хозяйка, состраданье ощутив,
вернулась со стаканом молока.
И мальчик, от участия ожив,
поверил – есть на свете доброта.

Минуло тридцать лет. Он стал врачом
и вспоминал её добро не раз.
И вот однажды, на обходе днём,
увидел взгляд запомнившихся глаз.
Внутри всё замерло. Ужель, она?
Болезнь не пощадила красоту…
Ей операция была нужна —
настал момент воздать за доброту.

И он её ужаснейший недуг
любовью благодарной победил.
Умением своих волшебных рук
он радость дальше жить ей подарил.
Но эту радость омрачала мысль,
что ждут её квитанции врачей.
И надо у кого-то взять взаймы
и стать должницей до последних дней.

Но, чудо. Ожиданьям вопреки,
была на счёте, в уголке листка
печать «Оплачен счёт». И от руки:
«Оплачено стаканом молока».
P.S. И подпись: Доктор Говард Келли.

В погожий день свой выходной
Семья на пляже проводила.
Кружили чайки над волной
И солнце ласково светило.
Играли дети на песке,
А папа маме пел на ушко.
Вдруг показалась вдалеке
Всем надоевшая старушка.

Седые волосы её
Трепал нещадно вольный ветер.
Одета в грязное тряпьё,
Но взгляд неимоверно светел.
Брела старушка по песку
И очень часто нагибалась.
И в сумку тощую свою
Похоже, что-то собирала.

Отец детей своих позвал,
Заставил их собрать игрушки:
Он, как и все, предпочитал
Держаться дальше от старушки.
Она поближе подошла
И с наслажденьем разогнулась.
Детей увидев, расцвела,
И ртом беззубым улыбнулась.

Улыбки не было в ответ.
Привет души остался с нею.
Недобрый взгляд был послан вслед
Той, что покой смутить посмела.
А несколько недель спустя
Под рубрикою «Ангел сущий»
Была журнальная статья
О пляжной маленькой старушке.

На пляжи с самого утра
Спешила старая в тревоге
Собрать осколки из стекла,
Чтоб не поранить детям ноги.
Что знаем мы о Красоте?!
Она не в вычурном наряде.
А скромно прячется в Душе
И в любящем и светлом взгляде.

Отходит скорый поезд от перрона.
Пробили станционные часы.