Владимир Харкевич - Утренние мысли

Твой взгляд усталый, терпеливый.
И дождь стекающих волос.
Печальный профиль молчаливый,
И грусть о том, что не сбылось.

Когда-нибудь в обители у Бога
Я буду лишь одно просить:
Мне быть дворнягой псом
у твоего порога —
В том храме, где ты будешь жить.

Я нёс свою лихую ношу,
Не сбросить и не потерять.
Мой тяжкий груз, нажитый в прошлом,
Тянул меня куда-то вспять.

Фонарь на улице маячил:
«Зайди, тебя всегда здесь ждут».
И я маршрут свой обозначил,
Чтобы найти душе приют.

У барной стойки сел удобно.
Вполне приличный погребок.
Бармен всё рассказал подробно,
Плеснув радушия глоток.

Всё громче где-то разговоры.
Струится дым от сигарет.
О женщинах, о деньгах споры
И в дружбе клятвенный обет.

Общение мне, как небо солнцу.
Свершив от одиночества побег,
Я исповедью выдал незнакомцу,
Как угасал любимый человек.
И дымкой занавесь качалась.
Скрипач стоял средь облаков.
Мелодия вином плескалась,
Прозрачной музыкой без слов.

И нежной скрипки трепетание,
Чудесной музыки исток
Со скрипачом в одном дыхании
Рождал чувствительный смычок.

Звук скрипки раненою птицей
Бил в сердце сломанным крылом.
И силуэт печальной жрицы,
Скрываясь, утопал в былом.

Нам пела скрипка на утеху,
О том, что истина в вине.
И голос где-то отзывался эхом:
«Ты только помни обо мне».

Послушай, друг, тебя всё тянет к морю.
А рядом с Родиной моей,
Поверь мне, и не надо спорить,
Есть край красивей и милей.

Там, где в горах гуляет ветер
У тех божественных высот,
Для нас алтаец у костра под вечер
Протяжно песню о своём споёт.

Споёт о том, как там цветёт багульник,
Как там маралы бродят в облаках,
Гортанной песней и разгульной
О древних скифских племенах.

Там папоротник вспыхнет на мгновение.
Утонет песня у вершин в снегах.
Под инструмент варган и горловое пение
Протяжно эхо прозвучит в горах.

Споёт, как, под шаманский бубен,
Там радуга стекает в Манжерок.
Как на охоте шлёт стрелу из лука
Принцесса местная, красавица Укок.
И эта песня, как туман прольется
На Чуйский тракт, на быструю Катунь.
Споёт для нас и грустно улыбнется
Алтаец мудрый и седой, как лунь.

И ты захочешь жить на тех высотах —
Там, где шаман крутой тропой шагал.
Ну, как ты можешь спорить о красотах,
Когда ты на Алтае не бывал.

Однажды заболев стихами,
В болезни каждой есть урок,
Вы вывод сделаете сами:
Леченье не идет вам впрок.

И вас захватит дух бродяжий,
Тростник качнет от ветерка.
И журавлиный крик протяжный,
Поманит вас издалека.

Как песней светлой, вдохновенной.
Вам распахнется в мир окно.
И вы сознаньем просветленным
Поймете то, что вам дано.

И, как вьюнок зеленой вязью,
Вас лёгкой рифмой закружит.
То мыслью, облаченной связью,
А то, как лист цветка, дрожит.

И вам откроется однажды,
Что миром правит доброта.
В стихах, а это очень важно,
Нужна любовь и простота.

Алтай, Кулундинские степи
И неба бездонного синь.
К реке босоногие дети
Бегут, приминая полынь.

Здесь мостик построен удачно.
Плескание, шум, толчея.
Вода, как в купели, прозрачна.
И там, средь детей, где-то я.

Там детство растаяло где-то,
И юности дерзкой мечты.
В сибирское жаркое лето
Ушёл, не сжигая мосты.

Давно я живу в Подмосковье.
Здесь дом мой, работа, друзья.
Но чистой и светлой любовью
Я славлю родные края.

Всё так же спокойно и мудро
Течёт там река Кулунда.
Считает весною, под утро
Кукушка чужие года.
Над речкой летают стрекозы.
Вдали слышен крик петухов.
Там сонный пастух на рассвете
Погнал добродушных коров.

И как-то внезапно под горло
Подкатит предательский ком.
К реке, но уже в Подмосковье,
Бреду по траве босиком.