Василий Макеев - Избранное. Том 1. Стихотворения

И пускай от расцветших полян
До высоких заманчивых звезд
Мои песни несет по полям
Гулевой шумовой вербохлест!

Все мы ищем Родины начало…
С ранних лет мне на сердце легло:
Сколько песня русская кричала,
Сколько сказка проклинала зло!

В песнях все летучая тоска,
В сказках все цари да лиходеи.
И судьба, как песня, коротка —
Так, что и глаза бы не глядели.

Но глядели, видимо, глаза,
И слагались чудные мотивы —
Как ходила п îнебу гроза,
Как разила сосенки да ивы.

Бедный люд, кого же ты винил,
На кого ты сердцем распалялся?
Белый свет любому сердцу мил,
Если бы он белым оставался.

Если бы невзгоды и нужда
Смолоду на шее не висели,
Каждый безбоязненно тогда
Смог бы проповедовать веселье.

Но веселье в злачных кабаках
Невысоко голову держало.
И лежала русская держава —
Вся и сплошь в Иванах-дураках…

Видимо-невидимо, слыхано-неслыхано —
Валит снег на улицы города Москвы,
И поземка поздняя вяжет, будто лыками,
Будто на ночь путает по ногам мосты.

Вся Москва как в озеро тихое опущена,
Снег летит-слетается на фонарный свет,
Осеняет вечностью бронзового Пушкина,
Может быть, о нянюшке думает поэт.

В эту пору снежную поневоле вспомнится
Про житье в бревенчатых четырех стенах,
Утренние запахи в запустелой горнице,
Веники окладистые в продувных сенях.

Но как в полночь зимнюю выпадет погодушка,
Заровняет впадины, кочки и углы,—
Что Москва-боярыня, что деревня-вдовушка —
И в речах рассыпчаты, и лицом белы.

Если б я знахарствовал красоте во здравицу,
Если б тайну вечности знал я наизусть,
Я Москву оставил бы спящею красавицей,
Положив ей в голову пуховую Русь.

Пусть такое нравится далеко не всякому,
А житье хреновое в сущности у всех,
Что в селе, что в городе – всюду одинаково
Валит по пословице на голову снег.

Снова конец ненастьям,
Свадьбам седой пурги.
Мне отпускают счастье
Чистые четверги.

Мало я в жизни делал,
В мыслях не утаю.
Счастлив, что зла не ведал
В яблоневом краю.

Были такие встречи —
Чудные, впопыхах!..
И отражался вечер
В бархатных лопухах.

Помню ресниц небрежность,
Теплый упрек руки…
Мне подарили нежность
Чистые четверги.

Май отворил калитку
Синей весне степей,
Я припадал к напитку
Вольных ее речей.

Солнце на крыше кликал,
Руки тянул к лучу,
С первым скворцом линдикал
Пляшущему ручью.

В жизни один есть выбор —
Родину береги!..
Светлое вам спасибо,
Чистые четверги.

Роса рябая на крыльцо
Легла, ознобная и спорая.
И красноблещущим яйцом
Снеслась заря золотоперая.
Я снова в чистом четверге
На светлом празднестве перуновом,
Как дикий селезень в реке,
Омылся влагою полудовой,
Чтоб каждый день и круглый год —
Не суета и не прикованность —
Брала в бурливый оборот
Меня воинственная молодость.
Чтоб мне не плакалось в пурге,
А в сушь не парилось колодиной!
Я снова в чистом четверге
Любуюсь утреннею родиной.
Она меня, чтоб пуще рос,
Чтоб рано душу не разбаловал,
В ребячий праздник вербохлест
Порола веткой красноталовой.
Я жил, случалось, налегке,
Но никогда не плавал в подлостях.
И снова в чистом четверге,
И снова чист душой и в помыслах.
Пускай в любви не взял я верх,
Печаль годами перемелется.
А после дождика в четверг
Любовь, быть может, переменится.
Сподоблюсь селезню в реке,
Траве и облаку лобастому.
Я снова в чистом четверге
Земле и небу благодарствую!

Не занимать ума и силы,
Не зрить разбег чужой судьбы,
Занять бы горести осины,
Занять бы робости вербы.

Чтоб ради шелеста простого,
Захороня навеки злость,
Взамен оставленное слово
Средь веток тонких прижилось.

Чтоб жизнь текла и совершалась
В неиссякаемой тиши
И чтоб душа не отрекалась,
Не отрекалась от души.