Василий Макеев - Избранное. Том 1. Стихотворения

Войти в любовь
На цыпочках,
Как в спальню,
Поверить в мир
Ромашковых примет.
И кладом взоров
Сделать свою память,
И над плечом таинственно неметь.
Витать мечтой
Возвышенно-далеко,
Идти за ней
Сквозь голубой содом…
А можно просто
Взять ее за локоть
И
Сердце
Положить ей на ладонь.

Уйду в туманные слова,
Уйду в загадочные строки,
И сразу резвые упреки,
На плечи лягут, как дрова.
Пойду по жалящей стерне,
Презрев угодливость тропинок,
По переливам паутины
И по мещанству-мулине.
Смешаю с памятью золу,
Прощу врагов, друзей покину.
Свою любимую, богиню,
Базарной девкой обзову.
Капель апреля пригублю,
На одуванчики улягусь,
И радугой перепояшусь,
И от заката прикурю!
Срифмую «зад» и «резеду»…
Но если надо, про Россию
Скажу: «Она —…» И не осилю,
И только руки разведу!

Дождь весенний солнце порассеял,
Радуга на небе, как кушак…
Я пою тебе, Сергей Есенин,
Просто так…
А все-таки не так.
Ты навеки с солнцем размирился
И ушел в навязчивую тишь.
Мне ж дождинки синими мизинцами
Гладят щеки, скатываясь с крыш.
Только все же ты еще живучей,
Трын-трава не тронула слова,
И твоя славянская певучесть
Людям сердце кровью облила.
Бремя тебе славы намолило,
Память разлегендила сполна.
Жизнь и ныне не люли-малина,
Потому что строится она.
Самый человечный из поэтов,
Баловень и солнца и грозы.
Многое тобою перепето,
Многое не выпелось в груди.
Ветры васильковые над Русью
Разные мусолят имена,
Но своею песенною грустью
Лишь тебе обязана струна.
Кто же твою славу приумножит,
Песней расплеснувшись в синеве?..
Мне б хотелось,
потому что тоже
Солнышко ношу на голове.

В дорожных сундуках,
В пахучей темени,
Молитвенно сложивши уголки,
Лежали до поры себе до времени
Старинные цветастые платки.
По праздникам задумчивые бабушки
Пекли замысловатые калабушки,
Ходили вперевалочку на кладбища,
Гостинцы приносили в узелках.
И молодость далекая и ладная
На бабушкиных помнилась платках.
Когда-то молодые и веселые,
Не зная ни молитв и ни поста,
Накрыв платки узорные на головы,
Они ходили к милым в краснотал.
Они любили много, без покорности,
Они от счастья грызли ноготки.
Но больно рано,
слишком рано,
вскорости
Пришлось им снять узорные платки.
Пошли к чертям наряды и веселость,
Вставали бабы строго у борозд.
И унесли мужья на гимнастерках
На фронт солоноватость бабьих слез.
Четыре года медленно глядели
Со всех сторон закаты в полумглу.
Кто знает, где дышалось тяжелее:
Мужьям на фронте,
бабам ли в тылу.
Но все прошло.
И лишь платки заветные
Лежать пока остались в сундуках.
И выходили вдовы в дни победные
Не в красочных, а в траурных платках.
…Но счастье постоянно повторяется,
У счастья не размерены пути.
Кто знал, что наши девушки нарядятся
В старинные цветастые платки?
Откинуты насупленные крышки,
По сундукам гуляют сквозняки,
И щурятся бедовые мальчишки
На солнечные девичьи платки.
Девчонки ходят легкою походкой,
Шелка платков ласкаются к плечу…
Я моде доверяю неохотно,
Но тут в нее не верить – не хочу!
Ах, милые советские девчонки!
Мне нравится, что вы не от тоски
Накрыли на высокие прически
Старинные цветастые платки.
Носите их, насмешливо-наивные,
А бабушкам глядеть из-под руки…
Им сносу нет.
На то они старинные
Цветастые, красивые платки.

Дождик падал монотонно
На колени возле стен,
Плакал листьям на ладони,
Мелкой оспинкой блестел.
Ветер ссорился с калиткой,
Комкал слезы и слова
И расхристанные листья
По колодам тасовал.
Все проигрывала осень,
Все до нитки, все дотла…
Коридорность синих просек
Паутина заплела.
Грязной плесенью повита,
И пожухнув, как свеча,
Слепла, слепла ежевика
И кололась сгоряча.
А душа, томясь, тем боле
От бессилья своего
Все просила то ли боли,
То ли тихого чего.
На себя просила мести,
На себе срывала злость.
А потом все это вместе
Русской грустью назвалось.

Бросишь в кузов радостное тело,
Грузовик утюжит колеи.
И в ресницах слезы закипели,
И навстречу пашни потекли.
В голове не теплятся заумки,
Только песню ветер колывань!
На большак сиреневые сумерки
Опускают с неба рукава…
Отметаю в сторону затишье!
Говорю с высокой прямотой —
Если жизнь в движении постигнешь,
Значит, жизнь не скучится с тобой.
Жми, шофер, ухабы презирая,
Я, браток, завидую тебе:
Ты имеешь редкостное право
Диктовать желания судьбе,
Риск уюта ведать мимолетно
И стоять у дела начеку.
Вся Россия следом просветленно
За тобой идет по большаку.
Колеи, случается, не гладки.
Жми, шофер!
Нам ехать далеко…
И от фар ослепшие посадки
Закрывают листьями лицо.