Бахтиёр Ирмухамедов - Избранные нетленки в одном томе

Угомонись! я больше не могу,
Я больше не хочу пылать пожаром:
Пусть ты дана божественным мне даром,
Я всё равно тебя не сберегу.
Угомонись, любовь, – я стар и слаб,
И за тобой уже не успеваю;
Всё, что прошло, смущённо забываю,
Как жизнь свою освобождённый раб.
Не прорастёт опавшая листва.
О, перестань! Агония – излишня:
Не разгорятся пламенно и пышно
Вчерашний день, вчерашние слова.
Угомонись, любовь! Не стоит слёз,
К чему возврата нет и восхищенья;
Но благодарность будет утешеньем
Всему тому, что было в блесках грёз.
Угомонись, прошу, угомонись! —
Высокое не путают с ничтожным.
Я не хочу молиться ликам ложным.
На этом всё! Навеки удались!

Я знаю, мы встретимся с Вами
Когда-нибудь в дальних краях,
Я буду Вас тешить стихами,
Вы будете охать сквозь «Ах!».
Я знаю, я чую, я верю,
Что Ваша «Галинная» звень
Подарит поющему зверю
Один романтический день.
Я знаю, Галина, Вы тоньше
Всей этой безумной толпы,
И стоите явственно больше,
Но очи Фортуны слепы.
Я знаю, судьба – не игрушка.
Я сам доигрался в любовь:
Моя роковая подружка
Мою обесточила кровь.
Я знаю, живут исполины
И гномов не видят в упор.
Но Вы как-то странно, Галина,
На мне задержали свой взор…

Это было со мной в бесконечную звень:
Я пытался пройти по следам мотыльков
И хотел отыскать тот единственный день,
Где я счастливо жил без любовных оков.
Исчезали следы, день таился в цветах,
Спотыкалась душа о звенящую дрожь,
И никак я не мог, целомудрен в мечтах,
Любопытством унять небывалую ложь.
Я себя вырезал из просторов любви,
Выкорчевывал сны из мучительных грёз,
Но звенела трава, пели в боль соловьи,
И не мог я сдержать вытекающих слёз.
И опять, и опять разрывалась душа;
И конец – не конец; всё – сначала и вновь;
И проклятие жгло мёртвый рай шалаша;
И дышала во звень роковая любовь.
Это было со мной сотни, тысячи раз:
Я пытался найти свой единственный день,
Где я холоден был к чарам ветреных глаз,
Но сбивала с пути бесконечная звень.

Путник печальный зачем-то в пустыне
Ищет цветы обманувшей святыне:
Чистые чувства, глубокие боли
Ей не нужны от изгнанника боле.
В этом жестоком, предательском мире
Не разглядел он коварства в кумире.
Был бы другой кто, фантому послушный,
Бросил бы муки и жил равнодушно.
Путник же в мрачном бесслёзном молчанье
Всё продолжал свою участь печально.
И поглощала изгнанника даль…
Благословенна святая печаль!

Найди меня среди людей,
Найди меня среди пустыни.
Демонстративной благостыни
Избегни тайной лебедей.
Найди меня вразрез хуле:
Пусть я бездарностями свергнут,
Мои творенья их отвергнут,
Похоронив их в их же зле.
Найди меня в красивых снах,
В бескрайней звёздности мечтаний,
И новой жгучестью свиданий
Не обращай меня во прах.
Найди меня, как свет – глаза,
Как ветер – парус, птица – небо.
Но от судьбы затем не требуй,
Чтоб разлучила нас гроза.
Найди меня во цвете дня,
Найди меня во мраке ночи;
Назло другим, иным и прочим
Ты всё равно найди меня!

Я не смог объяснить
Этим людям себя.
Я не смог отлучить
От коварства тебя.
От меня отреклись
Даже песни мои.
О ослепшая высь,
Где защита любви?!
Роковой хоровод
Гномы водят вокруг.
Неудавшийся год:
Обезумевший друг,
Обезумевший враг,
Беспощадный исход,
Неуверенный шаг,
Безвозвратный уход,
Оскорблённая честь,
Неисполненный долг,
Затаённая месть,
Злоязычия толк.
Объяснить – не понять.
Не поняв – не простить.
Не простив – не унять
То, что жжёт объяснить.
Только стоит ли рок
Преклонённых колен?
Я не смог, я не смог
То, что смог суверен.

Опять и снова соловьи,
И вновь и заново влеченья.
О, это счастье и мученья
Врасплох заставшей нас любви!
В который раз одно и то же:
Стихи и слёзы, страсть и кровь,
И рифма вечная «любовь».
Как всё привычно и похоже!
Но вновь и вновь душа горит,
И сердце пламенно пылает,
И разум медленно теряет
То, что потом не освятит.
И повторяются свиданья,
И темы старые звучат,
И в них таинственно зачат
Зародыш нового страданья.
Нам всё известно о любви:
Исход её всегда в печали.
Но снова ждём любви начала:
О, пойте, пойте, соловьи!