Виктор Море - Белый холст

Ещё безвидна и пуста земля,
Надёжна, как гостайна.
Не знает прелестей онлайна,
Как новорожденный, чиста.

Но на безлюдные поля
Уже из уст слетело слово,
Всего грядущего – основа,
Тугие створки шевеля.

Ещё предчувствием томится
Весь мир, неведеньем дыша,
Но кровь из щёлочек сочится.

Левая створка

Раскрылись створки, плоть обнажена —
Людей, зверей, веков, нежданных смыслов.
Как будто с горки складками сукна
Дух заструился, всё собою выстлав.

Поющих птиц повисли кружева
Над девственной землёй, над ликованьем рая,
Где странные резвятся существа,
Себя в узоры травные вплетая.

Хитиновый покров и чешуя,
Шерсть, панцири, пупырчатая кожа.
Вся тварь закутана в покровы бытия,
Нагой Адам глазами Еву гложет.

Потуплен взор. Нетронутый сосуд,
Блаженной чистоты невыпитый напиток.
Ещё по телу не разлился зуд
Желаний страстных и любовных пыток.

Вибрируют в фонтане струнки струй,
Сулят гармонию божественных идиллий.
Но жжёт уста иудин поцелуй,
Плоды сочатся соками насилий.

Но времени запущен маховик,
И мутные ручьи из будущего льются.
Совой глядит лукавый подрывник,
И кролики к прорытым норам жмутся.

Центральная часть

Неутолима жажда наслаждений,
Сок ягод брызжет с переспелых губ.
Душа устало ищет вожделений,
Залайкан до бесчувствия YouTube.

Шипы познания мне сердце прокололи.
Объеден кисло-сладкий плод.
Чего же ждал? Нет-нет, не этой боли.
Влачусь по жизни как последний скот.

Ах, скотья участь – умирать без мысли
И без надежды, с патокой в глазах.
Мечты, иллюзии, порывы скисли,
В зрачках застывших поселился страх.

Но страх мой тонет в этом диком гвалте,
Где чувства и тела обнажены.
Плоды кусками разноцветной смальты
Вмурованы в диковинные сны.

Где с голым задом шествует кругами
За счастьем люд, переходя на бег.
Над шествием безумным, вверх ногами,
Завис витрувианский человек.

Там, где щекочут брюхо неба башни
В надежде стать гнездовьем райских птиц.
Где яд депрессий в ложе чаш из яшмы —
Большая щель, купальня милых жриц.

Медведи, кони, львы, единороги,
Верблюды, чудища, мужчины, кабаны.
В движении копыта, лапы, ноги.
Страшны в желаниях, убоги и нежны.

Источник влажный всех приводит к жизни.
Вокруг вращаются и мысли, и дела.
По пояс – люди, снизу – просто слизни,
Желаньем страстным скованы тела.

Блуждаем, ищем вожделенных ягод.
Влекутся звёзды в лоно чёрных дыр.
Перепихнёмся, если карты лягут,
Нет, так в инете сыщем комбижир.

Сад наслаждений мы садили сами,
Без кожи времени нас нарисует Босх.
Как мы глядим воловьими глазами,
А бисер сыпется в наш оголённый мозг.

Правая створка

Мои ноги – два пьяных баркаса,
После шторма вморожены в лёд.
В тёмных недрах гнилого каркаса
Дух сивуху вонючую жрёт.

Надо мною гнусавит волынка,
В животе разгулялся кабак.
Расплескались сокровища рынка,
Прохудился непрочный чердак.