Артем Саприн - Мне имя – ветер… Все то, что внутри

Принять кого-то легко —
сложнее принять себя
без цели,
без воли,
с запасом пространных слов…
Но, постой! Достаточно соли —
ты все еще человек,
если чужая боль —
как своя.

Она чувствует вкус моих мыслей —
соленый.
Она знает цвет моих срывов —
красный.
Мне под утро глаза затянуло
пленкой,
и я в солнце, как в сладкой патоке,
вязну.
Она слышит, как бьет безнадежность
пульсом,
как пульсирует сердце в огне
агоний.
Но мне сладко от этих шальных
конвульсий —
на стене время стрелки быстрее
гонит.

Ослеплённый величием каменных статуй,
Что веками точили умелые руки дождя,
Я пытался понять: почему небосклон рыжеватый
Заставляет меня так безумно
скучать
без тебя?

Почему эти звёзды, которые нежно мерцали,
В чёрном небе рождая созвездия грустных огней,
Стали резать глаза? Я сижу в безграничной печали
И надеюсь увидеть тебя в проходящем
потоке
людей.

Другом здесь мне стал ветер – гуляка крылатый,
А подругой – Луна – молчаливый страж горных
вершин…
Песни рек, в живописных ущельях зажатых,
Разливаясь, звучат на просторе
широких
низин.

В их журчании тихом мне слышен твой ласковый голос,
Бесконечно далёкий, любимый, родной для меня.
Я бы отдал полжизни, чтоб ты никогда не менялась
Я отдам её всю, чтобы снова
увидеть
тебя….

Ах, как сладко любовь томила!
Нерушимые клятвы давала…
Но случайно во сне задушила,
Хотя думала все, что играла.

Без предлога входила в двери,
Соль просыпав на рваные раны.
Приносила «кровавую Мэри»
И, как сок, разливала в стаканы.

Не скупилась на страстные взгляды,
Не стеснялась пустых откровений,
Оказалось, слова были ядом,
Доводившим до пылких видений.

Безупречности круг так порочен,
В ярких красках светясь на палитрах.
Только выстрел судьбы очень точен,
Жаль, не пишется этого в титрах…

Белыми перьями снег за плечами лежит,
Крылья раскрыты… Чего же ты ждёшь?
Улетай!
В дымке тумана город устало дрожит,
Кружится в вальсе метели… До встречи!
Прощай!

Помни, что серые мысли уводят в тоску,
В горло бутылки, в бессмысленный внутренний плен,
Только не бойся – ведь ты же готова к броску.
Вырвемся вместе из этих загаженных стен.

Прямо до неба, потом поверни на восток,
Может быть, утро наступит, а может, и нет…
Странно: лишь выросли крылья – не чувствую ног.
Кажется, я так живу уже тысячу лет…

Я догоню, как увижу, что ты добралась.
Но что мы увидим, когда переступим за край?
Солнце и море? Планеты? А вдруг ту же грязь?
Знаешь… Пожалуй, останусь… До встречи!
Прощай!

Держась испуганно за руки,
Ступаем неверной ногой.
Спешим, как воздушные шарики,
Уплыть в небосвод голубой.

Я знаю, ты помнишь о прошлом,
Как-будто все было вчера.
Неважно, что прошлое – пошло,
Зато для других на «ура».

Все в мире перезаложено:
Весь шарик, чье имя – Земля.
Навзрыд вырывается: «Боже мой!…».
Кто крикнул-то: ты, или я?

Держась испуганно за руки,
Ступая неверной ногой,
Бредем по земле, ну а шарики
Ушли в небосвод голубой…

Ещё не слышно птиц с окраин,
Ещё тепла твоя постель,
В которой спал один хозяин,
Но были тысячи гостей.

Ещё горят следы объятий,
Ещё томит порочный круг…
И были бы, наверное, кстати
Прикосновенья нежных рук.

Очередная ночь в кошмарах,
Очередной душевный срыв.
И нервы – как струна гитары,
И совесть мучит, как нарыв:

Что уже слышно птиц с окраин,
Но жаром пышет вся постель,
В которой мирно спит хозяин,
Так непохожий на гостей…

На краю я стою:
«Я люблю! Я люблю…».
Не сгорая, горю.
Я в аду – ты в раю.
Бесконечный сентябрь,
и просвета не жди.
Как удар от тебя:
«Уходи! Уходи…».
Недопетая трель,
недопитый портвейн —
в голове карусель:
«Я не с ней! Я не с ней…».
Раскидала судьба:
Ты в раю – я в аду.
Только знай, что тебя
я найду…
Я найду!