Кирилл Люков - Иероглúфы. Сборник стихов

А на зáмковой стене
Чёрный ворон свил гнездо,
А за зáмковой стеной
Вечный шабаш правит Зло:
Ведьмы, оборотни, черти,
Звонко чарками гремя,
Поздравляют со днём смерти
Короля Нетопыря.

Но однажды мимо зáмка,
Через лес, через туман,
Ехал рыцарь в белых лáтах,
Ненавидящий обман.
Конь его вдруг чутким ухом
Уловил протяжный плач,
Остановился, встрепенулся,
И пустился к зáмку вскачь.

Вырвал меч из ножен рыцарь
И воронье снёс гнездо,
А потом ворота в щепки
Конь разбил, вскочил в окно.
Проклиная злобных бестий,
Рыцарь рубит всё вокруг;
Нетопырь расправил крылья,
Только вдруг… пропел петух!

А на зáмковой стене
Ворон уж не вьёт гнездо,
А за зáмковой стеной
Не гуляет больше Зло:
Ведьмы, оборотни, черти,
Все из самых разных стран,
Похоронены в том склепе,
И рассеялся туман.

Белый рыцарь, славный воин,
Спас принцессу эльфов Лану.
Он на ней женился вскоре
И построил новый зáмок.
В этом зáмке правит счастье,
Гнёзда вьют голýбки в нём.
Это правда, а не сказка —
Я там был и видел всё!

Над тихим городом нависла ночь,
И облака бегут от города прочь.
Над спящим городом взошла луна,
И кое-кому в эту ночь не до сна.

Полнолуние – бродит кровь:
В спящем городе – ночь волков.
И спасенья от них нет,
Полнолуние – явь иль бред?

Подкрадутся из-за угла,
И вопьются в чьи-то тела.
Полузвери, полу – нет,
Полулюди, явь иль бред?

Над тихим городом нависла ночь,
И облака бегут от города прочь.
Над мёртвым городом погасла луна,
Здесь словно ночь погулял Сатана.

Вечер дремлет над бульваром,
Чýдный вечер, тёмно-синий.
По бульвару ходят пары,
Пахнет в воздухе полынью.

Звуки медленного танца
Оплетают паутиной.
На прудý два иностранца,
А от прýда пахнет тиной.

К аромату тинной вони,
К горькой терпкости полыни,
Запах трупного зловонья
Приплетается незримо.

Курят с фильтром иностранцы
Сигареты на прудý,
В ритме медленного танца
Разлагаясь на ходу.

На щеках их нет румянца,
Кости сыпятся в траву.
Курят молча иностранцы
Сигареты на прудý.

Вот истлеют иностранцы,
И только запах табака
Расскажет нам, что в ритме танца,
Они гуляли у прудá.

Но вновь наступит вечер синий,
И повторится, как всегда,
И горький аромат полыни,
И иностранцы у прудá.

Жил-был старый король,
А при нём жил-был шут.
Шут любил короля всею душой,
Но, как всякий шут,
Он был глуп.

Шут твердил королю
О предательстве вельмож.
Но, как всякий король, мой король
Шута не принимал всерьёз,
И за это заплатил головой.

Шут слишком свободные речи вёл,
Его невзлюбил король.
На плаху шута
Отправил он —
У шутов незавидная роль.

А шутовы речи сбылись когда,
Было поздно что-либо менять.
И предательски слуги
Убили короля,
Не успел он ничего понять.

Есть у меня совета два:
Шутам – поменьше кричать.
А королям – научиться
Друзей, друзей
От врагов отличать.

Во дворце неспокойно, неладно —
Суета и неверный фа́келов свет.
Эту ночь встретит кровавый,
Жгуче-красный и страшный рассвет.

По паркету мечутся тени.
Скрежет сабель и редкие залпы.
Обагряются красным ступени,
Заливаются кровью залы.

Короля этой ночью решились
Слуги «верные» скинуть с престола.
И сошлись, столкнулись, сразились
Враги и соратники трона.

Ох, не просто сдаётся король —
Машет саблей направо-налево.
Отведённую богом роль
Защищает он и королеву.

Но не долго ему осталось,
В лужу крови осядет король.
Издавна так бывало,
Такая уж это роль.

Утро настанет вскоре,
Сменив страшный рассвет.
Жуткой, кровавой ссоре
Подивится солнечный свет.

Король был добр и умён
И правил триста лет.
Все говорили, что его
На свете лучше нет.

Что честен он и справедлив,
И, дескать, всем врагам,
Конфликт не делая войной,
Дать сможет по зубам.