Сергей Бушов - Рассыпая мусор. Стихи

Но всё-таки – когда б не ветер,

Стоять бы мне, где я стоял,

Не встретить тех, кого я встретил,

Не отыскать, кого искал.

Неси меня, мой изверг милый,

Играй и буйствуй от души,

Своей неодолимой силой

Всю гниль смети и сокруши.

Я счастлив жить твоим потоком,

Но все мы быстро устаём…

Оставь меня в краю далёком,

Где есть спокойный светлый дом.

26.3.95

* * *

Тут всё бесценно и необъяснимо —

И дом, и лес, и горы, и вода.

А я бегу с тоской куда-то мимо

И не узнаю правды никогда.

Да, это небо – вовсе не случайно,

А в ручейках – разгадка бытия.

И осознанье этой вечной тайны

Даёт мне право быть таким, как я.

1995

* * *

Голова гудит. Не пишется диплом.

Я болею и глотаю аспирин.

Влажный ветер гонит листья за окном.

Это осень, потому что я один.

Всю квартиру словно снегом замело.

Я – никчёмный и несчастный инвалид.

Встать с кровати отчего-то тяжело.

Лапки мёрзнут. Горлышко болит.

Помню, раньше я умел ходить в кино.

А когда-то я любил писать стихи.

И на коврик я не писаю давно.

Одичал совсем от этой чепухи.

Все прохожие в восторге от весны.

Скоро май, и не поймёт уже никто,

Почему на мне тяжёлое пальто,

Пара валенок и ватные штаны.

17. 4. 96.

* * *

Я поцелую кошку в мокрый нос

И в щёлочки зрачков проникну взглядом,

Ответив на немой её вопрос:

– Ты не грусти, хорошая, я рядом.

В твоей тарелочке всегда лежит еда,

Твой сон никто напрасно не тревожит,

И никакая сила никогда

С тобою разлучить меня не сможет.

Ты для меня бесценна и мила,

Я никого прекраснее не знаю.

Когда тебе захочется тепла,

Тебя я обогрею, приласкаю.

Когда нагадишь где-нибудь в углу —

Мне все равно, нарочно или спьяну —

Я молча вытру лужу на полу

И уважать тебя не перестану.

Ты можешь приводить к себе друзей

И чувствовать себя весьма свободно.

Я буду рад растить твоих детей,

Пусть даже не моих, а чьих угодно.

Где жить и с кем гулять, решай сама.

В мой дом тебе всегда открыты двери.

…При чём тут кошка? Я схожу с ума.

Ведь мы с тобой совсем другие звери.

8.06.96

* * *

Над Северным флотом летят пылесосы.

Их шланги упруги, моторы мощны,

Но бдят неустанно на флоте матросы

На благо великой российской страны.

Весь мир наводнили чужие товары.

Не счесть кофемолок и прочих зараз.

Но есть ещё в наших лесах комиссары,

Которые яростно давят на газ.

И пусть «Мицубиси» в своём Амстердаме

Желают нам смерти и злобно рычат —

Лихие гусары своими грудями

Прикроют Россию и наших девчат.

У нас дураками кишит каждый хутор,

На них нападать не найдёшь дурака —

Они самый быстрый буржуйский компьютер

Легко остановят ударом штыка.

Вы ждите – когда-нибудь эти герои

Задраят все люки и выключат газ,

Движенье и воду везде перекроют

И дерзко подохнут в назначенный час.

И Солнце рассвета взойдёт над Востоком,

И Рюрика призрак с Кремлёвской стены

Окинет последним всевидящим оком

Просторы великой безлюдной страны.

7—9.08.96

* * *

Моря мои гладки, как шёлк, и прозрачны, как водка.

Я слышу, как райские рыбы поют в глубине.

К отлогому берегу плавно плывёт моя лодка,

Где варит слуга мне уху в золотом казане.

Слуга мне расскажет, что цены на нефть подскочили,

Евреи опять объявили арабам войну,

В России какой-то бардак, эпидемия в Чили,

И я под его бормотанье тихонько усну.

И сниться мне будут далёкие дикие страны,

Где ходят в тулупах и шубах, где боги мертвы,

Где в тёмных лесах не растут на деревьях бананы,

А люди едят корешки низкорослой травы.

Проснувшись, я к мудрым пойду, чтоб узнать объясненье,

Что значит мой сон – может быть, не совсем я здоров?

И мне посоветуют жить в глубочайшем смиреньи

И чаще молиться о тучности наших коров.

18.7.1997

* * *

Давай я обниму тебя рукой,

А ты меня обнимешь сразу парой.

Откуда-то надвинется покой

На этот мир – больной, усталый, старый.

Мы косточки друг другу разомнём,

Попробуем любить, от страха млея,

И всей Вселенной алчущий объём

Покажется надёжней и теплее.

А утром будет дождь и будет грязь,

И будут облака свинцом покрыты,

И я уйду, о нас двоих молясь,

На службу, поглупевший и разбитый.

Я вечером куплю ещё вина,

Мы разопьём бутылки три-четыре,

И долго будет править тишина

В притихшем, задремавшем этом мире.

И ты мне скажешь: «Я люблю тебя»,