Олег Поплавский (Хотэка) - Записки насекомого

Предисловие:

Строки маленького насекомого, у которого нет ничего кроме букв и слов. Из-за дня в день его крохотные лапки нажимали клавиши пыльной клавиатуры пытаясь растворится в пучине разноцветных символов. Проходили недели, месяца, годы, но насекомое не оставляло попыток утопится в чернильном омуте. И однажды ему это удалось…

Хаос

Оплотом ереси обернусь я в тайге!

На устах неся ноты раздора!

Горящее сердце сожму я в руке!

И может стану светом в конце коридора.

Устроив пляски на трупах стереотипов и догм,

Под хриплые звуки гниющей гармони.

Буду осуждён ведомым скотом,

Чей разум уже давно похоронен.

Ржавые оковы не мешают ногам.

Нити уже никогда не свяжут мне руки.

Словно балагур устрою балаган.

Буду жить ради цели, а умру от скуки.

Вороны

На ветвях трухлявого древа.

Сидят черноглазые, угрюмые птицы.

Одна из них ест Журавля,

Другая доедает Синицу.

Карканье глушит ветер пустынь.

По дюнам шагает потерянный путник.

В его глазах огонь ещё не остыл.

Узкую тропу рисует воображаемый спутник.

Путь

Пыльные ступни шагают по гравию,

Оставляя за собой тусклые следы.

Даже цветы растут строго по правилам,

Становясь частью железной суеты.

Корни обвивают тощие лодыжки,

Пытаясь утянуть в грязный чернозём.

Идти вперёд чтобы жить без отдышки…

Держать путь на встречу с палачом.

Мимо закрытых дверей и забытых домов,

Сквозь водопады пустых обещаний,

По бездарным страницам блаженных томов.

Простирается путь к туману скитаний.

Который день…

Который день зациклен на своих проблемах.

Который день веду счёт временных пробелов.

Боюсь того чего бояться не надо и не зачем.

Люблю то что для всех является мелочью.

Реальность больше походит на выдумку…

Выдумка напоминает грязную клинику.

Красота пропиталась городской пылью.

Улицы перемешались с бледнеющей гнилью.

Свет мозолит глаза словно это бельмо.

Стены давят, мешая провалиться на дно.

В окружении богов, принцесс и царей.

Всё меньше и меньше обычных людей.

Прыжок

Я прыгну и может быть взлечу.

Я прыгну, ухватившись за мечту.

Оставлю позади лабиринты из бетона,

Растворяясь в спектре последних фотонов.

Вспышка тишины разорвёт занавес шума.

Время застынет в ожидании вечного сна,

Прилетят журавли, и наступит весна.

Мультик

Моя жизнь мультик, а я кривой персонаж.

Кадры меняются словно это слайд шоу.

Хаос линий, не прошедших в тираж.

Художник потерял разум и так его не нашёл.

Карикатура

Пишу карикатуры на самого себя,

Чернилами из алой крови.

Готов достать до неба, но не пускает земля.

Я не чувствую счастья, я не чувствую боли.

Отражение

–Какого, когда твои мечты сыплются в пыль?

С нервной улыбкой спросил он меня.

–Это как буря, медленно утихшая в штиль.

Я ответил с взглядом когда-то полным огня.

Мы стояли, взирая друг на друга без слов.

Смотря на то как между нами рушатся грани.

Реальность переплелась с вымыслом снов.

То, что было разумом теперь поле брани.

Он поднял свою бледную руку, костлявую руку.

Его кривые пальцы сомкнулись в кулак.

Тишину разрезало острым лезвием звука…

Звука удара, породившего бешеный страх.

Под тяжестью боли я упаду на колени.

Дрожащие губы выплюнут рваное слово.

–Теперь я свободен… Я больше не пленник.

Моё тело растворится, оставив оковы.

Он сядет где-то в углу больного рассудка,

Закроет ладонями свои неровные зубы.

Возьмёт в руки нить, и зашьёт себе губы.

Вечность без слов… Вечность без звука.

Весельчак

Всегда на позитиве.

Всегда с улыбкой до ушей.

Чувствую себя как в тире.

Не как стрелок, а как мишень.

В душе бушует ураган.

Медленно сходить с ума

На будущее построен план.

Наскучил шум, нужна тишина.

Письмо Музе

Пишу письмо вам ваше высочество,

С просьбой скрасить моё одиночество.

Без вас каждое слово похоже на кляксу,

А музыка становится тусклой и вязкой.

Я молю лишь о мимолётном ведении,

Что проложит тропу к источнику слёз.

Может мне и на веки быть приведением,

Но позвольте ваш лик увидеть средь грёз.

О большем просить вас ни за что не посмею,

А если всё же решусь, то покарайте меня.

Ведь где это слыханно чтобы немому плебею,

Было позволено небо, а не пустая земля.