Павел Карачин - 30 лет цинизма. Сбоник стихов

И счастливы люди, зверье и трава —
Колючка им всем как могла помогла!
И в счастье, и в горечи долгих разлук
Колючая проволока – верный друг!

Письма мертвого человека
Я пишу себе изо дня в день,
О том, как мытарюсь день от века
И навожу тень на плетень.

Губы свело в позабытой молитве…
Какая же тяжесть вновь и вновь
Выцарапывать острой бритвой
На венах краткое слово «Любовь»!

Кровь, кровь, кровь на ковре,
Кровь, кровь, кровь на стене…

Странные тайны, вечные слезы,
Яростный крик и тоскливый вой…
Если ты любишь летние грозы,
То не побрезгуй и снегом зимой!

Буду верным рабом и стражем,
Буду резать и буду бить,
Хоть лицо и покрылось сажей,
Так с лица же не водку пить!

Яд, яд, яд на столе,
Яд, яд в белом вине!

Мертвые письма из множества точек…
Я много у Бога просить не пойду —
Мне бы только любви кусочек,
А там хоть за оградой, хоть на тракту!

Дом предпочел я чумному бараку,
Стены бетонные струям дождя,
Но если ты любишь мою собаку,
Так умудрись полюбить и меня!

Бог, Бог всех нас спасет,
Смерть, Смерть пятясь, уйдет,
Но Бог на небесах,
А Смерть в наших глазах!

Спирт рассосался, вернулась душа,
Ты увидал, как жизнь хороша,
Больше не видишь окна и петли,
Свет появился в прекрасной дали.

Вновь ты обрел душевный покой,
Довольна семья, любуясь тобой,
Недоуменно ты смотришь на тех,
Кто Божий дар обращает во грех.

Когда домой возвращаешься ты,
Вместо бутылки приносишь цветы,
Слезы обтер, улыбаешься вновь,
Имеешь ты радость, совет да любовь…

Но социум жить тебе не дает,
Снова ломает и на куски рвет
И Небо в обиде на радость твою…
В спину толкнули – ты был на краю.

Открой людям душу – в нее наплюют,
Любовь предала и друзья предают!
Карты в руках появились опять,
Глядь – твоя очередь их раздавать!

И под откос душа понеслась,
Вновь со стаканом рука затряслась,
Снова ты хочешь остаться один,
Чтобы вогнать в себя первинтин…

Утром – безумие виденных лиц,
Вечером – спирт, циклодол или шприц…
Снова Христос тебе не пример —
Глянул на крест, а на кресте Люцифер!

В левой руке полстакана держа,
Правой сжимаешь ручку ножа,
Только не ясно, кто враг, а кто – так —
Волки давно превратились в собак!

Стала гиеной святая любовь,
Из вены струится черная кровь,
Ищешь себе непроглядную тьму,
Солнца боишься, словно чуму!

И, доставая из шкафа тетрадь,
Снова садишься бумагу марать,
Пишешь неделями злые стихи
В рифмы слагая людские грехи…

Карты мелькают в дрожащих руках,
Душу корежит безудержный страх —
Нету игры, на руках распасы…
В сторону смерти качнулись весы…

В смерти своей никого не виня,
На потолке появилась петля…
Жить ты хотел – вышло наоборот…
Песню пропел – кто же поймет?!
Жизнь потерял – кто же найдет?!
Водки налил – кто же допьет?!
Поле засеял – кто же пожнет?!

Ветер рванулся сквозь годы и пыль —
Бог размахнулся и выдал сполна!
Мир умирал… То не сказка, а быль!
Жизнь многолика, а Смерть лишь одна!

И понесло гаражи и кресты
С улицы, с кладбища, с леса, с полей…
Всюду следы бесполезной борьбы
Со Стихией – матерью твоей и моей…

Кто-то кричал: «Это Армагеддон!»,
Кто-то про Бога впотьмах бормотал,
Кто-то, достав из-под куртки обрез,
В грозное небо обреченно стрелял

Но ураган погулял по Москве
И успокоился на тысячу лет…
Кара Господня тебе или мне?
«Кто?» и «За что?» – Не получишь ответ…

Как вечная правда сожгла горизонт,
Как мало-помалу я жить привыкал,
Как мы разошлись кто на мир, кто на фронт,
Я ум, честь и совесть в упор расстрелял…

Эх, залетушки, запрягай!
Эх, стаканчики наливай!
Время-времечко вдаль беги!
Прохудилися сапоги…

Как заяц от стаи голодных волков
По снегу бежал, заметая следы,
Как звон от тяжелых чугунных оков,
Я небо взорвал, вспоминая мечты…