Луна Есенина - Заглянуть в сердце

И были дела их нужны и правдивы.

Они изгоняли страхи и боли,

И у животных домашних хвори.

С ними считались дикие звери,

Были открыты для всех у них двери.

Ведали много и много могли,

Всем помогали, жгли костры,

С именем господа на устах

Зло ворожбой превращали в прах.

В их сундучках хранились травки,

Сушились грибы на старой лавке,

Спали коты, греясь на печке,

И на столе горели свечки.

Они приманить могли звезду,

И отогнать руками беду,

Невестам послать в дом жениха,

И уберечь от людского греха.

И обладая неведомой силой,

Могли оставаться долго красивы,

А по ночам, смотря на Луну,

В ней признавать свою сестру.

С пышной прической, волнистой и дивной

Видим мы Вед на картинах старинных:

Глаза бездонного синего неба

В нас проникают и верим мы в небыль.

Эти глаза с колдовскою силой

В каждой женщине видят мужчины,

Чувствуют тайну загадочных Вед

И разгадать их не могут секрет.

Слушать Есенина

Сказочный вечер, дрожит Луна,

Ее улыбка еле видна,

Я открываю томик стихов,

Есенин со мной говорить готов,

Вся замираю, жду и молчу,

Слушать и слушать его хочу.

От суеты удрать бы в поля,

Где ветер качает его тополя.

Где я смогу стать немного смелей

От громкого “шепота тополей”,

Где буду счастливой от светлых грез,

И стан обнимать у белых берез.

Где буду так близко ,и так далеко

К тебе, Сережа, представив легко,

Как ты на погосте проводишь весь день,

Как воздух вдыхаешь родных деревень.

Как за околицей вдоль села

Видишь церквей святых купола,

Видишь на небе медовый окрас,

И хороводы на “Яблочный Спас.”

Представлю, как в сон погрузилась река,

Как месяц бодает тебя за бока,

Как плача, стыдливо с тобой говорит

Фиалка, под звонкий топот копыт.

И то, как играя с прядью волос,

Золото ветер в нее принес.

Как в травах, запутавшись и оробев,

Ты слышишь стихов созвучный напев.

И то, как верность тебе храня,

Березка сережки снимает с себя,

А ты, попадая в березовый плен,

Печально вздыхаешь у чьих-то колен.

Я укрываюсь в тени ветвей,

В “зеленой прическе” ее кудрей.

Здесь, открывая миру себя,

Шепчет Есенин и слушаю я.

Остановилось время

На тебе остановилось время,

Встали стрелки прожитых часов,

Знаю я, что их минуты дремлют

На губах, лишённых сил и слов.

Оставляя на задворках бремя,

И заговорённую любовь,

Прожила я, многое изведав,

Спрятав свою душу на засов.

Но когда, гуляя по дороге,

Я встречала лунные глаза,

Сразу вспоминала я о Боге,

И просила мне вернуть тебя.

Не стареет образ моложавый,

Как и раньше, вовсе не седой,

Ты опять по-донжуански пьяный

От любви, предстанешь предо мной.

Позовёшь, и за собой поманишь

Романтично выпавшей слезой,

Ревностью опасной задурманишь,

Ослепляя белой пеленой.

И тогда я в чудеса поверю.

Как дурная, ведаю себе,

Что ещё, наверное, успею

Убежать назад опять к тебе.

Снова близко

Снова близко лица очертанье,

Ощущение нежных рук,

Прохожу я по тропам сознанья,

Совершая замкнутый круг.

Разве можно не помнить мне это:

Запах звёзд, что несёт лунный бриз,

Тишину, вседозволенность лета,

Откровенно зовущего ввысь.

Разве можно не помнить мне это:

Умиляющий звук цикад,

Серебристую капельку света,

Что несёт с собой звездопад.

Разве можно не помнить мне это:

Тёмно-синего неба плач,

Дуновенье восточного ветра,

И желанье весь мир обнять.

Разве можно не помнить мне это:

Как хотелось желанной стать

Навсегда, насовсем, и за это

Всё, что есть, для "него" отдать.

Разве можно не помнить это:

Как хотелось ночами не спать,

От заката и до рассвета

"Его" губы сильней целовать.

Снова близко лица очертанье,

Ощущенье касания рук,

И не помнить всё это мне странно,

Как у сердца отнять его стук.

Тайна

В моё сердце вселилась тайна,

Разлилась она в нём неслучайно

Ароматным медовым чаем.

Согревая, восторг предвкушает.

Эта тайна любовью дышит,

Ничего, никого не слышит:

Веселится ль на небе солнце,

Или дождь по зонтику бьётся,

Или тучи нависли, как саван,

Иль волна несётся к нам в гавань,

Где слышны вдалеке крики чаек,

А маяк от беды всех спасает,

Где земля похожа на паперть,

Только просит не дай, а хватит,

Где весь мир перевёрнут и в клочья