Юрий Лаковский - И ты был богом

И оживает грудь, и радостное сердце
Готово вырваться из душной клетки,
Туда, где светлый лес, мой дом, резные дверцы,
Щеглы на ветке.

И там река несет серебряные струи,
До ней пешком два километра ходу,
Я буду плавать там и рыб ловить в июле,
Глядеть на воду.

Когда же путник спросит дать ему напиться,
Я целый ковш ему снесу к калитке,
Спрошу, как мир земной, стоит ли там столица
И жив ли Шнитке?!

Мы плавно с Митричем перенеслись на землю,
Я плохо ночью сплю, вот незадача!
Такие вот как я чуть-чуть в обед подремлют,
Никак иначе!

Вот и просил тебя, чай помнишь, на телеге,
О книжке от бессонницы, и, кстати,
Ведь здесь и слыхом не слыхать в библиотеке
О Митридате!

А мне о войнах с Римом жутко интересно,
Такая, сучий потрох, была глыба!
Спартак, Антоний там, – рыбешка, всем известно,
Царь Понта 18 18 Митридат; – рыба!

Я слышал от кого-то, да ты же сам в том годе
Мне говорил – мы были на клубнике —
Сулла 19 19 Римский полководец; не мог разбить его и только, вроде,
Помпей Великий 20 20 Римский полководец; !

Принес я книгу, там она лежит – на полке,
Читай себе на доброе здоровье,
А в сердце как сейчас – не колются иголки,
И как там с кровью?

Да ну их этих фельдшеров с их корвалолом,
Стращать умеют больше и калечить,
Зимой, нет, после пасхи, мучился с уколом —
Шарахнул в печень!

За книжку от души тебе спасибо наше,
На год мне хватит – что сидеть без толку!
А о тебе то как передавать Наташе?
Что смотришь волком?!

Да знаю все, молчи, чего там фордыбачить,
Я, как и ты, коли посмотришь в корень,
Люблю один сидеть, на речке порыбачить,
Глядеть на зори.

Я уходил домой, когда шафран заката
Облизывал зеленый холм устало,
Я как-нибудь потом побалую собрата
Про Ганнибала!

Я умолчал от вас, простите, мой читатель,
О письмах девочки, почти ребенка,
Серебряным шитьем они украсят платье
Новеллы тонко.

Они мне дороги, в них есть флюиды счастья,
Возьму их в руки – расцветают сферы,