Ина Близнецова - Вид на небо

Дары дерев и вод, бесценный беспорядок

не тронутый метлой, в потеху всем ветрам —

пустяк, заблудший луч, цветок небесных грядок

забился под стекло меж двух оконных рам -

и что-нибудь еще: не в срок, шальная зелень

меж прочих красок листьев, луж и лиц

помнится, поманит – лоб остудить о землю,

по капле жизнь цедя, как рядом ломкий лист…

Продающийся жить

так же верует самозабвенно

как вскрывающий вены —

и так же не усторожить

ускользанья души.

Не посмеешь задать и вопроса.

Только снежная россыпь

в отворенной уху тиши

только дремлющий куст.

Да какого еще и ответа

Только тени от веток

бесплотность стекла пресекут.

Зимний пейзаж

Все длится предчувствие странных и страшных событий.

И небо откроется, небо отпустит, когда

усилится холод, и лопнут зальделые нити

и с неба осыплются звезды кристаллами льда.

Пока же – о только пока зиме не надоело

играть погремушкой асфальта и мерзлой листвы —

есть время прижаться к земле, ощутить свое тело.

Но время ветшает, сквозь остов иней летит.

И иней на нем зажигает предательски-светлые звезды,

им чуть разгореться, они прожигают дотла!

Есть время проститься, но только проститься не поздно.

А после сияющим льдом поглотится зола

деревья разделят мгновенно возросшие стены,

и кончится ложь – только было ли что кроме лжи

И в почках застывших в прозрачных объемах растений

иная качнется, иная и страшная жизнь.

A.

Какой-то сон, в котором много плачу,

все уходить не хочет, а пора

и надо выбираться наудачу,

немного остается до утра.

А он за сердце жалобно хватает

и так слаба ручонка – о, прости!

Не то что он меня не отпускает

а просто самому не отойти.

В лицо заглядывает, окликает,

и забежав вперед, глядит опять…

Не то что он меня не отпускает,

но просто так не хочет умирать.

А я – ну что же, разве я слепая,

или от слез ослепла, не пойму,

или сама его не отпускаю -

кому он нужен, маленький, кому?

Еще иду, но все больнее плачу,

о, господи, но ведь зовут, пора!

и утро, слышишь, мне сулит удачу

Удастся ли добраться до утра…

Ночи начала зимы

Я не доплачу, слезы с поспешностью утру,

оставшееся после отболится!

Заснеженные ночи, подобные утру,

до холодов уж верно не умрут

и значит, еще долго будут длиться.

И значит, я успею набросить второпях

платок, пальто, и выбежать – и с Богом!

Смеющиеся блестки от головы до пят

облепят, налетая, танцуя, ослепят

и тень мою засыплют рядом, сбоку.

Останется лишь выйти из круга фонарей,

проплыть в снегу, не чуя ног, решиться…

Снег осыпая, небо становится серей…

Остановись, опомнись, скорей вернись, скорей!

Там не для глаза красота вершится.

О, как бы тут упомнить: за кончившийся год,

за то что скоро он прошел и мутно,

что я такие ночи помню наперечет —

за все сейчас, сегодня, безумный снег идет —

избави бог мешаться в эту смуту…

Закрутит, увлекая, сотрет следы подошв,

но хоть навек – вернуться не упросят!

О, только не вздохнуть бы – ведь если вдруг вздохнешь,

вдох, раздирая горло, упрется в грудь как нож

и вскроет, и на землю сердце бросит.

Полночь рождества

Не хватит обреченности для веры,

как и ни счастия – для торжества,

чтоб вопросить по давнему поверью

венчающую полночь Рождества.

Ни конский волос, ни свечей церковных

колонны в зеркале – не отдадут

мгновений не рождённых но знакомых,

как если бы они случались тут.

Они пойдут обычной чередою

лишь миг спустя, да и не в том печаль…

Как ей дано так просто, над бедою

грядущий год на царствие венчать!

Стихи

1978–1980

Три небольших письма домой

Надежде В.

I

По черному песку да ломким тростником

я напишу о том, что я по Вас тоскую,

что здесь я не нашла и не ищу свой дом.

Да не пошлет Господь и Вам печаль такую!

По черному песку свивается волна.

Я здесь давно живу, и плача, и ликуя —

как я ждала того – как я сейчас одна!

Да не пошлет Господь и Вам печаль такую.

А то, о чем пишу Вам ломким тростником,

о чем так горячо, бессвязно Вам толкую —

по черному песку, по солнцу, босиком —