Анатолий Анатольев - О воине и мире. Стихи и поэмы

Их помянули и… за дело —
«Вперёд!» – был дан приказ тогда…
И вновь мы шли, ползли умело
Среди полей… Одна мечта

Свербила всем в то время темя:
Громить врага любой ценой!
И были мы – едино племя,
И были мы одной страной!..

Тогда про нации молчали —
Не важно, кто ты и как рос!
Мы все Отчизну защищали
От всех нападок и угроз!..

Не только фронт Победы жаждал —
Был тыл на взводе каждый день:
Снаряды, пушки, пули даже —
«Ковали» всё за трудодень…

Поля распахивали дружно
Без механизмов и плугов;
Все дни работали натужно
В одном строю, без лишних слов…

Питанье – тоже ведь для фронта;
Шинели, шубы, сапоги…
Страна работала упорно,
Включая руки и мозги…

И появились вдруг «Катюши»,
И танков стало вновь хватать,
И самолетов… ну, и пушки
Врага позволили унять!

И битвы начались лихие,
Чтоб дать свободу городам:
За Курск, Орёл, Одессу, Киев,
За Сталинград… Их всех Звезда

Героев мира увенчала,
Чтоб Память вечная жила,
За те бои, за те начала,
За тех бойцов! И им хвала!..

Победу радостно встречали,
И каждый нёс в душе ту мысль,
Что вот утихнут все печали
И снова мирной будет жизнь!

Что вот дождались нужной даты
И сломлен враг у наших ног;
И живы мы ещё, ребята,
И подведён войны итог!

Вернёмся скоро к жизни мирной,
Отстроим новое жильё;
Мы всё осилим нашим миром,
Коль мир пришёл, то вновь живём.

Распашем все поля пустые,
И оживут деревни тут…
А руки наши золотые
С желаньем примутся за труд!..»

Я войны величайшей ровесник —
Был в лихую годину рождён!
И воспитан под тихие песни,
И героями был окружён…

Было много родных и соседей,
Воевавших в различных местах,
И отведавших воинских «снедей»,
И с увечьями на головах…

И, хоть мал был тогда, несмышлёным,
Окончание помню войны:
Вот проснулся я утром смурённым —
Брат мне шепчет: «На чайник смотри!»

Чайник – чёрный, совсем закопченный
И бывалый – потёрт и помят…
Он как будто давно вовлечённый
В нашу жизнь и как будто был свят…

Этот чайник наполнен был мёдом.
Белый, липовый… он аромат
Распускал по квартире бедовой —
Был продукту, конечно, всяк рад!

Мы с братишкою быстро оделись,
А, умывшись, расселись рядком,
Чтобы с кашей и чаем отведать
И побаловать душу медком!

Мед действительно был очень вкусный
И тянулся от ложки смолой…
Нам налили на дно чашки русской,
Насыпали на хлеб чуть с горой…

Этот запах медовый от липы
Я запомнил, его лучше нет!
И, хоть в жизни годов много «слито»,
Не исчез он из памяти лет…

А отец мой ещё был в кровати,
И на стуле висел весь наряд:
Гимнастёрка с отметками рати —
Возглавлял он сапёрный отряд…

На одежде сверкали медали —
Был обширен их яркий узор…
Солнце будто сверкнуло из дали —
Лучик света вдруг вышел в дозор…

Он проснулся, привстал, потянулся…
В умилении обнял меня:
«Как, сынишка, дела?» – и запнулся,
На раненья смотрел зорко я…

А потом говорил тихо-тихо:
«Чем искусен порою сапёр:
Переправу сварганить не лихость —
Это будни рабочих в упор…

Ведь работу мы часто вершили
Под огнём, где фашистский прицел…
Коли что наверху там решили,
Сразу мы выходили на «цель»…

То понтон, то мосточки изладим,
То дорожку по грязи найдём,
То по вешкам проложим и сладим
Средь болот для десанта «проём»…

Ну, а жизнь человека бесценна!
И сапёр, хоть рискует всегда,
Он не менее чем Авиценна
Спас бойцов и машин, иногда

Разминировав поле, вершины,
Укротив разрушительный пыл,
Обезвредив снаряды и мины, —
Обеспечив прорыв в лоб иль в тыл…»

Дал нашивку тогда со звездою,
На которой на солнце звезда,
И топорик с лопатой простою,
И земля – в цвете сером земля…

Их в двадцатые годы вводили,
Чтобы каждый сумел различать,
Где пехоты могучие силы,
Где других войск несметная рать…

Так запомнилась мне та година,
Что звалась окончаньем войны,
И храню я, как доблесть для сына,
Знак сапёрный с сияньем звезды,
На котором топорик с лопатой,
И как прежде ещё он блестит,
Отражая то время, что свято;
За которую отдали жизнь…