Василий Жуковский - Ундина

осторожность,

Твердость, любовь; остальное на власть милосердого

бога

С верой оставьте". Сказав, новобрачных священник

Перекрестил и вышел; за ним рыбак и старушка,

Также крестясь и молитву читая, вышли. Ундина

Все еще на коленях стояла в молчаньи; когда же

Все удалились, она потихоньку лицом обернулась

К рыцарю, кудри раздвинула, мало-помалу, как

будто

В чувство входя, головку свою подняла и уныло

Очи лазурные, полные слез, на него устремила.

70 "Милый, ты верно, также покинешь меня,

прошептала

Робко она, - но чем же я, бедная, чем виновата?"

Руки ее так призывно, так жарко к нему поднялися,

Взоры ее так похожи на небо прекрасное стали,

Голос ее так глубоко из сердца раздался, что

рыцарь

Все позабыл и в порыве любви протянул к ней

объятья;

Вскрикнула, вспрыгнула, кинулась к милому в руки

Ундина,

Грудью прильнула ко груди его и на ней онемела {8}.

Глава VIII

О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ НА ДРУГОЙ ДЕНЬ СВАДЬБЫ

1 Свежий утренний луч разбудил новобрачных;

блаженством

Ясные очи Ундины горели; а рыцарь в глубокой

Думе молчал про себя; всю ночь он видел какой-то

Странный, мучительный сон: все снилось ему, что

хотели

Бесы его обольстить под видом красавиц, что в

змеев

Адских красавицы все перед ним обращались.

Проснувшись

В страхе, он начал смотреть недоверчиво: тут ли

Ундина?

Нет ли в ней какой перемены?.. Но было все тихо,

Буря кончилась; полный месяц светил, и Ундина

10 Сном глубоким спала, положивши горячую щеку

На руку; вольно дышала она, и сквозь сон, как

журчанье,

Шепот невнятный бродил по жарко раскрывшимся

губкам.

Видом таким успокоенный, рыцарь заснул, но в

другой раз

Тот же сон! наконец засияла заря, и проснулися

оба.

Сон рассказавши, рыцарь просил, чтоб Ундина

простила

Страх безрассудный ему. Вздохнувши, прекрасную

руку

С грустью она ему подала, и ни слова; но сладкий,

Полный глубокой любовию взгляд, какого дотоле

Рыцарь в лазоревых глазках ее не встречал,

безответно

20 Выразил все. С довольным сердцем он встал и к

домашним

Вышел; все трое сидели молча, на лицах их видно

Было, что тяжко тревожило их ожиданье

развязки;

Видно было, что внутренне бога священник молил:

да поможет

Им защититься от козней врага. Но как скоро

явился

С ясным лицом новобрачный, то вмиг и у них

просияли

Души и лица; рыбак и старушка заплакали; к небу

Взор благодарный поднял священник. Потом и

Ундина

Вышла; они хотели пойти к ней навстречу, но стали

Все неподвижны: так знакома и так незнакома

30 Им в красоте довершенной она показалась.

Священник

Первый к ней подошел; но лишь только он руку,

чтоб дать ей

Благословение, поднял, она ему поклонилась

В землю и стала прощенья просить в словах

безрассудных,

Сказанных ею вчера; потом примолвила: "Добрый

Друг, помолись о спасеньи моей души

многогрешной".

Вставши, она обняла стариков, и то, что сказала

Им, было так полно души, так было их слуху

Ново и так далеко от всего, что прежде пленяло

В ней, не касаясь до сердца, что оба они,

зарыдавши,

40 Стали молиться вслух и ее называли небесным

Ангелом, дочкой родною; она же с сердечным

смиреньем

Их целовала; такой и осталась она с той минуты:

Кроткой, покорной женою, хозяйкой заботливой, в

то же

Время девственно чистым, божественно милым

созданьем.

Рыцарь, старик и старушка, давно уж привыкнув к

причудам

Детским ее, все ждали, что снова она, как и

прежде,

Станет проказить, но в этот раз они обманулись:

Ангелом тихим осталась Ундина. Священник,

любуясь

Ею, воскликнул: "Радуйтесь, рыцарь; господь

милосердый

50 Вам даровал чрез меня, недостойного, редкое

счастье;

Будет добро вам и в здешней и в будущей жизни,

когда вы

Чистым его сохраните. Господь помоги вам обоим",

Около вечера с нежностью робкой Ундина, взявши

Гульбранда

За руку, тихо его повлекла за собою на вольный

Воздух. Безоблачно солнце садилось, светя на

зеленый

Дерн сквозь чащу дерев, за которыми тихо горело

Море вдали. Во взорах жены молодой трепетало

Пламя любви, как роса на лазурных листках; но,

казалось,

Грустная тайна уста ей смыкала, порой

выражаясь

60 Вздохом невнятным. В молчаньи она вела за собой

Рыцаря дале; когда же с ней говорил он, ответа

Не было, взор один отвечал; но в этом сердечном