Сергей Ерохин - Про Наташку

Я тут в тебя влюбился ненароком…
Наташка, слышь?
Ответь чего-нибудь!
Сверкни навстречу лучезарным оком,
Приподними глубоким вздохом грудь…

Реакцию какую-нибудь выдай!
Не то ведь разлюблю, неровен час,
Смирившись молча с горестной планидой,
Соединить не захотевшей нас…

А ты, бинтом заматывая локоть,
Покусаный в припадке грустых дум,
По поводу меня потери, вой хоть,
Кричи потом – обратно не приду.

Убитый равнодушьем, словно пулей,
Из пистолета пущенной в упор,
Остыну.
Сомневаешься, смогу ли?
Поверь, я всё могу с недавних пор.

Наверно, я не то чего-то съел —
Возможно прошлогоднюю фисташку —
Иначе бы, конечно, не посмел
Вдруг возжелать красавицу Наташку…

А, может быть, погода – солнце, дождь…
Хожу обычно – душу нараспашку
И заболел.
Теперь не разберёшь:
Какого фрукта захотел Наташку…

Когда и кто мне эти мысли влил,
Как кипяток в фарфоровую чашку,
В башку безумную, но не хватает сил
Сопротивляться – так хочу Наташку…

Немало времени потратил на других…
Прости мне, Господи, прошу, мою промашку!
И положи в постель одну нагих —
Меня и вожделенную Наташку!

Наполнив сердце искренней печалью,
от донышка до самого до краю,
мысль горькая о том, что я Наталью
не удержал, держа её за талью,
спать не давала ночью, идеально
предрасположенной для, окруженных тайной,
свиданий – с точки зрения моральной,
неправильных – с прекрасною Натальей.

Не спал – анализировал детали,
такого поведения Натальи,
которые потом причиной стали
отсутствия её со мной…

Едва ли
законный муж мог помешать Наталье…

Кровь молотом стучит по наковальне
в висках и прерывается дыханье
от мысли, что отныне никогда мне,
возможно, большего чего-то, кроме тальи,
потрогать не придется у Натальи…

Лежу больной, предчуя смертный час —
не смог помочь ни доктор, ни священник.
Лежу один – больничной койки пленник
и с грустной грустью думаю о Вас.
Ужели так и кину белый свет,
не прикоснувшись Ваших рук, в прощанье
протянутых ко мне, и обещанье
любить вовеки не услышу?

Нет!
Не может быть!
Хотя бы на чуть-чуть,
но Вы должны зайти меня увидеть
на этот раз – болящему, в обиде
не можно уходить в последний путь.

Не нужно находиться до конца —
агония у грешника ужасна.
К чему Вам в памяти предсмертная гримаса
его – ну, то есть, моего – лица?

Пусть я останусь светлым, как пятно
сметанное, в воспоминаньях Ваших,
на чём-то черном.
И в мечтах, не ставших,
увы, реальностью.

Напрасных – всё одно…

«Камасутру» досконально
изучив от Аз до Ять,
так скажу тебе, Наталья:
«Я готов тебя обнять
и руками, и ногами,
оказавшись в неглиже!

По Харуки Муракаме
жить не хочется уже.

Быть с тобой хочу навеки
до конца каких-то дней —
не бессмертны человеки,
к сожаленью, хоть убей…

Но покуда жив я буду,
обещаю – вот те крест,
вот те зуб и даже Будду
призову из дальних мест! —

что любовию своею —
и физической, и проч —
душу с телом обогрею.

Стану греть и день, и ночь.

Приходи ко мне, Наталья,
бросив мужа и семью,
а иначе я реально
кинусь с крыши – мать твою…»

Когда я о тебе – бывает – думаю,
(мне – каюсь – нравится весьма сие занятие!)
В мечтах своих не рушу край разумного,
Невольно искажая восприятие
Реальной жизни баснями и сказками,
Где персонажи, волею создателя,
Приукрашаются нарядами и масками,
Играя роли данные, старательно
Изъяны душ с нюансами наружности
Скрывая до последнего мгновения —
До осознания героями ненужности
Всего, что происходит, продолжения.

Я вижу всё и, понимая многое,
Живу, как должен, не играя чувствами.
А счастье, что даётся – пусть недолгое —
Дни, без него, постылые и грустные,
Раскрашивает всей палитрой радуги
Цветами.
И душевными оттенками
Переливаясь, ежечасно радует
Все новыми и новыми «хотелками»…