Вячеслав Ладогин - Спички

Бабка .
Смерть в огне. Помнишь прессу про двух неудачников?
Их Манефа моя, то бишь дура-коза подожгла.
Зацепила проводку рогами и, милушка, вспыхнула,
Погорела, весь дом погорел.

Мартемьянов
Говорите, Манефа-коза их убила? Неслыханно!

Сыну :
Что смеёшься, пострел?

Бабка
Вот, товарищ майор.
И улика – рог правый, обугленный.

Майор .
Подожди ж ты с уликами, дай же открыть кабинет.
(Возится с ключом)
Мартемьянову :

Да, разжалован я! Был фигурой, вот, сделали пугалом,
Но зато ваш сынок получил на свободу билет.
Что вы смотрите? Вон! Я сказал, вон отсюда, проклятые,
И смотрите, чтоб не попадались, не то вот я вас…

Бабке :
Проходите, гражданка…. Так что там Манефа, коза твоя?
Каб осталась жива, я бы ей надавал по рогам.

Скрывается с бабкой в кабинете, в руке обугленный козий рог.

Мартемьянов
Что ж, Ванюша, пойдём, видишь, как наша жизнь переменчива,
Хорошо, что сгорела коза, а иначе бы швах.
Кто же знал, дорогой, что так глупо умрет твоя женщина?
Что ты чувствуешь, Ваня?

Сын
Не выразить сердце в словах.

Мартемьянов
Он живой! Сын живой!

1-й
Да, представьте, вот так-то недавно сынок Мартемьянова
Был спасён от решетки козою Манефой внепланово.

2-й
Чего не бывает!

Бессовестный, бессовестный,
Смешной и жуткий шут,
Скажите, кто он, собственно,
Новейший русский плут…

Кто скушен мне? В ком постоянства нет,
В ком дышит жизнь ни шатко, и ни валко,
Тот (дворник ли, политик он, поэт) —
По сути – вавилонская давалка.

Ни обречённый, тусклый свет звезды
Меня, боюсь, в давалке, не волнует.
Ни принцип, ни хвостом туды-сюды,
Ни против ветра, ни куда подует…

Каков – как человек?.. – о, не бездарен,
Всем (по метле, политике, стихам)
Даст фору, здесь – свой парень, тут, глянь – барин,
Умён? – почти… в ошибках не упрям,

Занудливый? – …всё ж будит интерес,
Жаль, леноват? – всё ж, вместе с тем – проворен,
Все: Чацкий, и Молчалин в нём – Печорин,
И Гамлет, есть А. С., и есть – Дантес…

Зевс, Посейдон есть, Аполлон плюс Пан,
Чуть пьян, и трезв, чуть жив, чуть не упал,
Слегка официальный, и… опальный
Чуть не добрёл до мысли шедевральной,

Чуть любит чуть друзей чуть-чуть своих,
Чуть не блюю, признаюсь, от таких:
Чуть холоден, чуть-чуть горяч, вестимо,
Чуть поглядел, и мимо, Данте, мимо…

Отец: «Кем хочешь», – дочке как-то раз
Сказал, – «ты стань, всё ж, знаешь – не давалкой».
Ни пошлое тщеславье, ни отказ,
От мелкого тщеславья жалкий,

Ни принцип, ни хвостом туды-сюды,
Ни против ветра, ни куда подует,
Ни обречённый, тусклый свет звезды
Меня, боюсь, в давалке, не волнует.

Сняв гермошлем, на крыльях озорной
Влетел Ас Пушкин, «как поэт к поэту»
В дом Ладогина. Вынул сигарету,
И воздух задымил передо мной.

Понятно же, я кашлял и дрожал.
Дым Пушкина по комнате клубился.
Он сыпал на пол соль, он ел с ножа,
Он цвёл геранью и в стаканы лился.

Я так себя вести, как он, хотел,
Я даже (вздор, но!) танцевать пытался.
Он бабочкой по комнате летел,
Он кошкой по гардинам забирался,