Ольга Нацаренус: Иная Вечность

Озеро – большое светлое Око , смотрящее изнутри, из глубины строгой Действительности . Бережно обрамлённое по берегам зарослями высокого камыша и раскидистых ив, иногда, во владении Ночи , путём отражения, оно приобретает зрачок. Яркий, всепроникающий зрачок – Луну…

Нет в Мире существа, умеющего не впустить Око в свою плоть и Душу …

…За твоей спиной – Прошлое. Горы . Высокие, неподвижные беспорядочные нагромождения огромных камней, лишённые бесценных даров – Изменения и Развития . Фрагменты близкого и дорогого тебе бытия там замершие, холодные, и подобны неумелым мазкам акварели по мокрой бумаге. Нет чётких линий, хорошо различимых деталей, образов, и правильного распределения цвета. Окаменевшее осознание происшедшего, содеянного Навсегда , щедро используемое Памятью , выстраивающей прочный мост между Прошлым и Будущим …

…Тебе уже приходилось чувствовать над своей головой ладони Вечности ? От них – Тепло и Свет , сильный и бесконечный. От них – Любовь . Когда-то, много лет назад, они бережно принесли тебя в Реальность , и, так же бережно заберут тебя в Вечность , когда завершатся дни, подаренные тебе в Мире . Не поднимай голову слишком высоко – свет Вечности обожжёт твою Душу . Не опускай голову слишком низко – утратишь возможность получать прикосновения ладоней Вечности …

…Вечность … У каждого Существа она Иная, неповторимая… Чудесными, изумрудными потоками Понимания , она пронизывает твой уникальный Мир , наполняя его Движением, Разумом и материнской Заботой …

…Ты берёшь Настоящее и выливаешь его в прохладу стакана… Настоящее смело исчезает в Прошлом , а для тебя остаётся лишь только призрачное, вечно поющее… Оно заставляет Сердце – биться, а Душу – любить… Или не любить…

Старая картина на стене. Золочёная пыльная рама, и от неё – вывязанные пауком нити, через всё полотно, к неразборчивой подписи автора в нижнем правому углу. Таинственное слияние грубого холста с гибким противоречием масляных красок. За видимым результатом воплощённого – идея, замысел, давно истлевшее пережитое…

Раннее утро, песчаный берег моря. Женщина, смотрящая вдаль, туда, где дикая природа волн касается свободной лазури неба. Холодное ещё, но уже яркое, дерзкое солнце. В его прямых, смелых лучах – завораживающая игра длиннокрылых альбатросов, и беспокойство.

Застывший на века взгляд. Застывшая печаль – беззвучное отражение, испытавшего когда-то нестерпимую боль, сердца. Недосказанное о радости, о счастье, и о восхитительном, конечно. Недосказанное о ранах, и о потерянном.

Печать непрекращающихся порывов ветра: край невесомой такни белого платья обнажил тонкие щиколотки, распущенные русые волосы разметались по худым плечам. В повороте головы – заметное напряжение. Неоконченное движение рук – как готовность к началу молитвы…

А за пределами сюжета – жизнь, живое, текущее беспорядочно и непредсказуемо. Текущее в постоянстве, бесконечно, бесконечно и независимо…

Листается настольный календарь, аисты хлопочут над гнёздами, забываются обиды и растраченное…

Крик становится смирением…

В распахнутое окно – запах надвигающейся грозы…

Усталость великодушно позволяет задуматься, осознать…

Затяжные осенние дожди смывают обиды и зовут, зовут кочующую по чужим постелям, память…

Сны объясняют происшедшее, обманывают, предупреждают о будущем…

Каждый шаг, каждый вздох порождают скромный человеческий путь, дорогу к себе, к пониманию…

Повсюду – ежемоментное чудо рождения новой реальности: в первом глотке воздуха, и в самом последнем…

Танец пёстрых бабочек среди изящных веток пышно цветущих яблонь…

Обрывки недописанных писем в мыслях…

Поцелуй – как болезненная необходимость настоящего…

Поезд, отходящий от серого перрона строго по расписанию…

Молчание далёких звёзд…

Давай, закроем глаза?..

Ослепительное пламя тяжёлого осеннего солнца пробивалось сквозь густую крону осин и клёнов, наполняя аллею восхитительным безумством красок. Смелые потоки свежего ветра непринуждённо подхватывали с влажной дорожки опавшие листья, поднимали их в воздух, играя и раскидывая беспорядочно по кружевным спинкам блестящих чугунных лавочек. Пурпурные, золотые, изумрудные волшебства этого маленького земного праздника, словно обезумевшие бабочки, вращаясь, ловили каждый короткий лучик, как отчаянный поцелуй уходящего надолго тепла. Стайка маленьких серых птичек, непослушных и гомонящих наперебой, рассыпалась по холодному ковру увядающей ныне травы, и затихла…