Сергей Воробьев - Все дороги ведут…

Замыкает этот цикл стихов Триптих, посвященный матери… Это не традиционно-банальный перепев с признанием в любви родному дому и её хранительнице, но откровенный, с нестандартным набором образов такой самобытный стих, что дух захватывает при чтении от заложенных в него смыслах, чувствах, от личности самого поэта, которая во всей своей и человеческой, и поэтической мощи развернётся позднее в большом объёмном стихотворении «ПРОЗРЕНИЕ».

Великая русская поэзия – это осознание нашего Бытия во всех его проявлениях. Но поэзия Откровения дана лишь Избранным. Именно такая поэзия и зазвучала у Сергея Воробьёва в строфах «ПРОЗРЕНИЯ».

С этих, не просто удивительных, но потрясших автора этой статьи строк, и началось его знакомство с творчеством большого русского поэта.

Тогда же родились отзвуком следующие слова:

«… прозрения Гения ошеломительны, незримы. Им дано Откровение. Признак Большой поэзии – она говорит голосом Неба.

Так пронзает, смещая пространство и время, «Пророк» Лермонтова, «Божественная комедия» Данте, месса си-минор Баха, Реквием Моцарта… Мощь, сила гнева, вселенский размах поражают. Снята печать с «истины и суда». И вот протрубил Огненный Ангел… И все предсказания сбылись… О, слушать и внимать этим волнам Океана… Вот-вот из них выйдет Зверь и погрузится мир во тьму.

Бунин, Волошин, символисты пересказывали Апокалипсис каждый по-своему. У Сергея Воробьёва это ОТКРОВЕНИЕ человека XXI века, вместившего все века и наше время».

Крушатся в прах столетия и годы,

Сам демон ночи, встав на эшафот,

Кровавым взглядом мутно обведёт

Собравшиеся вкруг него народы.

И будет он вершить свой страшный суд,

Размахивая топором над плахой,

Застынут толпы, наглотавшись страха,

И будет страх теснее крепких пут

Но, вопреки Демону ночи, «Бог в себе весь мир хранит». И посылает во спасение Ангела:

Я получил из вечности урок:

В глубины ада сердце заглянуло —

Смертельным ветром на меня пахнуло,

Но Ангел от беды предостерёг.

Безропотно, раскаяньем дыша,

И очищаясь от греха и скверны,

Душа рождалась заново, наверно,

И пробуждалась к жизни не спеша.

Нельзя не удивиться этому пробуждению к жизни заблудшей до поры души. Пробуждение, удивление новому, прозрение – начало постижения Света Божественной Благодати любви:

Душа томится в ожиданьи Дня,

Я всматриваюсь пристальней в светило.

Но сколько света нужно для меня,

Чтобы его мне, наконец, хватило?..

Поэту с обострённым чувством восприятия мира в себе, и себя в мире, удалось, благодаря Дару слова, выразить Сущее своими неповторимыми, яркими, волнующими строфами. И его СЛОВО снова и снова согревает наши сердца. Сердца тех, которые не утратили Божественного дара удивления и восхищения.

Лидия Соловей – поэт, музыкант

Мне не заснуть от тишины,

Я рву поводья и не слышу,

Как бьёт копытом вороной

Нетерпеливо подо мной,

Боясь сорваться с вышины —

С осклизлой под дождями крыши.

Я над толпой, я над молвой

Свой путь прочерчиваю всуе

И внемлю голосу Земли.

Проходят мимо корабли

Сквозь призрак ночи роковой,

Огнями кружево рисуя.

Мне не заснуть от тишины,

Раскрылись двери: мир у входа,

Но что за ним, какая Тора,

Какой пророк у договора

Стоит. И только слышим мы —

Скрипит перо, стекают годы.

Не навлеки на утлый наш ковчег

Штормов и бурь коварную погибель,

Когда в волнах броня хрустит на сгибе

Дредноутов сработанных навек.

А наш пловец залатан и скрипуч,

И мы на нём – испуганные души,

Всё ищем тщетно долгожданной суши,

Высматривая остров среди туч.

Пусть он скалист, угрюм и одинок,

Сырой туман пусть липнет к его склонам,

Пусть будет только он виденьем скорым,

Прильнём к нему в положенный нам срок.

Как всё зыбко, мой Боже, на этой Земле,

Лунный лик из-за туч весь рябой,

И плыву я под ним на чужом корабле

Средь земель, освящённых Тобой.

Зыбь на море, и горы по борту в зыби: