Николай Тихонов: Стихотворения и поэмы

В первых книгах Тихонова были отражены впечатления от мировой и гражданской войн. Но вскоре в права вступает уже послевоенная реальность, обозначая новый конфликт — между высокими идеалами и мелочным бытом. Для самого поэта быт мало что значил, он не признавал его власти — ни материальной, ни нравственной. Однако социальные контрасты периода нэпа бросались в глаза. Именно в те годы в стихах Тихонова начинают варьироваться образные формулы романтической неуспокоенности: «Я не верю законам покоя». Стремясь «свежесть занозить», поэт приветствует «чудный эликсир неизвестности», его влечет «темный жар предчувствий», он ратует «за ветер, против духоты». Тихонов не отступает перед «птичьими потрохами» нэпа, готов «перетряхнуть зимовье». В его поэзии активизируются, становятся постоянными романтические образы ветра, песен, свежести: «под свежим мирным знаменем»; «за свежесть — наш стакан».

Красота человека — в свободе, характеризуемой богатством духовного начала. Молодой поэт принимает эту заповедь романтического искусства. Романтическим является также декларируемое им превосходство духовного богатства над материальным. Разрушая старое общество, революция разрушает и присущий ему «принцип» эгоизма, корысти, стяжательства, — его смело одолевает устремленное в будущее гуманистическое чувство всечеловеческого братства. Поэт бичует мещанство и обывательщину, которые в годы нэпа способны были, казалось, взять реванш.

В стихотворениях «Гулливер играет в карты», «Ночь в гостях», «Над стадионом Ленина…», «Между прочим» и других отражены раздумья поэта о социальных коллизиях периода нэпа и проблеме мещанства. Стихи того времени, сгруппированные в циклы («Городской архипелаг», «Иронические стихи»), составили четвертую книгу поэта «Зверинская, 2» (адрес автора), издание которой не состоялось. Но стихи, предназначавшиеся для нее, и теперь интересны своеобразием идейно-эстетических поисков автора.

Смятенность чувств перед стихией разгулявшегося было мещанства характерна для ряда поэтов начала 20-х годов (С. Есенин, Н. Асеев, Э. Багрицкий, В. Кириллов и другие). Общий вывод Тихонова в циклах 20-х годов, однако, оптимистичен: он верит в созидательную силу революции, обращается к изображению коллективного труда на благо народа. Интересно образное воплощение темы: в стихотворении «Гладиатор», например, олицетворением мещанства явился образ вепря. «Нет сомнения, — писал Н. Коварский, — в этих драматических ситуациях, связанных с образом поэта — героя лирических стихотворений, — очевидны элементы литературной условности, стилизации, несколько наивного романтизма» [15] Н. Коварский, Николай Тихонов, Л., 1935, с. 20. .

Период после выхода «Браги» был временем напряженных творческих исканий. После 1922 года, когда были написаны в основном все баллады, Тихонов в значительной мере обновляет свою манеру письма. «Афганская баллада» (1923) отличается от других баллад, написанных чуть ранее, своей ритмической свободой, сменой стихотворных размеров, прозаизацией поэтической речи. Автор отказывается от единообразия ритма, в большей мере подчиняя его логическим ударениям, изменяет лексику и стиль в пределах одного стихотворения, меняет ракурсы повествования.

Стихи Тихонова стали темой специальной дискуссии на страницах ленинградской «Красной газеты». Обвинение поэта в формалистичности творческих поисков получило решительный отпор со стороны И. Оксенова, В. Саянова, В. Друзина. Отмечалась подчиненная роль художественных приемов исканиям идейным. Борьба за совершенствование формы была для Тихонова борьбой за наиболее убедительную реализацию крупных творческих замыслов.

«Брага» была издана на деньги, полученные от продажи фронтового седла. Начались мирные будни. Но «не может сердце жить покоем» (А. Блок). Тихонов и в мирной квартире чувствовал себя, по выражению Н. Асеева, как бы поставленным на временное жилье солдатом.

Поэта влекут республики Кавказа и Средней Азии, где строительство социализма приобретало своеобразные формы. Начинается новый этап в биографии Тихонова — творческое освоение инонациональной действительности. В 1923 году он едет в Новороссийск, пишет первые стихи о Кавказе — цикл «Юг». Маршрут лета 1924 года — Военно-Грузинская дорога, Тбилиси и его окрестности, Армения, снова Новороссийск. В августе 1926 года Тихонов странствует по горам и кишлакам Узбекистана и Туркмении, в пустыне и горах Копетдага, бродит пешком и через Красноводск отправляется в Баку. Много было всяких приключений в этом путешествии.