Михаил Чикин - Я выложу душу

В жизни главные есть учители:
Жизнь сама и твои родители.
Их науку ты свято чти,
Опыт жизни весь их учти.
Трудно будет, но ты не ленись,
А всегда, постоянно учись.

Вы сегодня всё затмили,
Даже солнце скрылось в тень,
В этот радостный и милый
Всенародный Женский день.

Вы желанны и прекрасны,
Бог вам нежность дал, красу.
Роз, гвоздик, тюльпанов красных
Вам букеты в дар несут.

Все сегодня вам желают
Счастья женского, любви,
Пусть вас Бог оберегает
От превратностей судьбы.

Чтоб напасти вас забыли,
Чтоб гордились вы судьбой,
Чтобы вы счастливы были
В каждый день и в миг любой.

Чтобы эта жизнь земная
Стала райскою для вас
Вся, от края и до края,
Без натяжек, без прикрас.

Чтобы вас всегда любили,
Чтоб ценили вас всегда,
Чтоб всегда красивы были,
Чтоб не старили года.

Двенадцать Апостолов шли за Христом,
Один из них был Искариот Иуда.
Любили Иисуса, но ждали при том
Божественного сотворения чуда.

Чтоб подтвердилось им, что Он – Божий Сын,
И что Он – Мессия, ниспосланный Богом,
Что всем счастье несёт Он и в миг один
Останутся беды их все за порогом.

Внимали Ученью, но мучил вопрос:
Где подтверждения Бога, что послан им
Спаситель, Мессия – Иисус Христос
Не кем-нибудь, а Богом Всевышним самим.

И хлебы давал Он, от бури спасал,
Лечил и людей воскрешал Он из мёртвых,
Но бисер пред свиньями Он не бросал:
Пред фарисеев и священников первых,

Что злобой хотели унизить Его,
Распять и отдалить Христа от народа,
Не зная, не ведая просто того:
Иисусу подвластна даже природа.

Сын Божий Он и человеческий Сын,
Рождённый от Духа Святого и Девы,
Ниспослан был Богом, чтоб вместе мы с Ним
Вернулись бы снова к Создателю Евы.

Но предал Иуда, не верил Фома,
И Пётр отрекается трижды от Бога.
Апостолы вроде лишились ума,
Пред Богом судить если очень их строго.

И всё это раньше предвидел Христос:
Он знал, что слаба человечья порода.
И Он послан Богом решить сей вопрос
Спасения и вразумленья народа.

Он шёл на мученья, чтоб нам показать
Через смерть свою и своё Воскресение,
Что с Верою к людям придёт благодать,
Всем, принявшим Бога Святое Крещение.

Но, что заповедал нам Бог, соблюдать
Должны каждодневно народы все верно.
Тогда Сатане наших душ не видать,
Очистимся все мы от грязи и скверны.

Наступит тогда золотой, добрый век,
Все беды тогда из нас каждый забудет.
С природой в единство войдёт человек,
Любовь на земле процветать только будет.

Не будет болезней, ни войн, ни вражды,
Предательства, злобы и брани не будет.
Не будет ни голода и ни нужды —
А счастье и мир на Земле лишь пребудет.

В глазах, расставленных широко,
Медлительных и осторожных,
Куда взглянуть хотел глубоко,
Увидел он, что невозможно
Питать надежду на любовь.
Там пустота и мельтешение…
Тебя сманить ведь мог любой,
И, чтоб доставить утешенье,
Тот увозил тебя далёко…
Потом ты возвращалась снова.
Он вроде бы взлетал высоко
От одного лишь только слова,
Хоть знал: слова твои ведь лживы —
И видел в тех словах обман.
Но оставались всё же живы
Его любовь и слов дурман,
Который вновь его сбивал,
И вопреки он оставался.
Не уходил, не убегал,
А снова мучился, терзался,
Что он дурак, раз позволяет
Себя обманывать несчётно,
И что себя не уважает,
Раз всё искал в себе отчёта…
Ведь так не может продолжаться,
Им надо разобраться наконец.
Он стал всё меньше обижаться,
И, значит, что: любви пришёл конец?
Ты всё-таки её убила
И обезличила враньём,
Которым ты его кормила.
Ну что же, каждому своё:
Ты получаешь, что хотела,
Он, как в романе том старинном,
Не для услады только тела,
Хотел любить и быть любимым.

Всё проходит, кроме раны на душе,
Стонет от неё душа, болит и плачет.
Вроде бы забыто всё, прошло уже,
Но душа, увы, ведёт себя иначе.

Ноет, гложет и сжимается душа,
Острыми когтями в ней скребутся кошки.
Всё б отдал, чтоб из души та боль ушла
И следов в ней не осталось бы ни крошки.