Юрий Киреев - Затмение. До и после. Тетрадь 20

Страна наслышана не зря
Про вкус котлет и мух укусы.
Но отделить меня нельзя
От странной страсти по Союзу.

Да. Я остался в той стране.
И в рамках неперезагрузки
Хочу быть чуточку стройней,
Но не выходит: я ведь русский.

А если стану возражать
И даже спорить с паспортистом,
Мне от такого куража
Приклеят красного фашиста.

Ты поостынь! Да посмотри:
Россия стала заграницей.
И одевается с витрин,
И куршевелится на Ниццах.

До смеха низкая цена
В торговле оптовоподушной.
Забудем дедов имена,
С рожденья к шику равнодушных.

Но я прописан в Октябре,
Живу по метрике Советской.
А настоящее, как бред.
Где я? Кто я? Вопрос простецкий!

Ведь по статистике я бомж.
Без прав. Без Родины. Без крыши.
Боюсь, что сделаюсь рабом
На свалке выращенной грыжи.

Зачем выдавливать раба,
Когда и нет такой обузы?
Я не отрёкся от себя.
Я верен страсти по Союзу.

Когда услышу: «Отрекись!»
Я не поддамся одичанью.
Мне рисоваться не с руки.
Я не герой. Но и не чайник.

«Не отрекаются, любя…»
Сказал поэт. А был он русский.
О сильном чувстве не трубят.
Вполне довольно тихой грусти.

Меня не стоит отделять.
Я автономен светлой страстью.
А если вздумают стрелять,
Я молча стану общей частью.

Пусть освинцованный укус
Под ордена дырявит китель.
Не выйдет отделить Союз
От правды, где всплывает Китеж.

1.
Время диктует нравы:
Что в детство играть, что дичать.
На юношей нет управы.
Нет её и на девчат.

Косынкою стали юбчишки.
Присутствием – то, чего нет.
И совесть попала в излишки,
И в мыслях – сплошной винегрет.

И морщится солнечный город
От смога насевших потерь.
Что модницы в моде – не горе.
В моде свобода теперь.

Эмансипация модниц
Запреты снимает с петель.
Завтра придёт, а сегодня
Бордель выдают за отель.

И за роскошные косы
Под мат и хватательный зуд
С похотливейшего допроса
Россию в кусты сволокут.

Упорно внедряется мода
На слёзы на гордой земле,
На стоны страны без народа,
На память в пыли и в золе.

Не время диктует нравы.
Нравов зловещий ожог
Гноится издержками правды
На сердце, направленном в морг.

2.
Как долго в холопском бессилье
Будет опять и опять
В белые святцы Россия
Чёрные косы вплетать?

Придёт запоздалое завтра.
А с ним долгожданный сюрприз.
Сюрприз правового азарта.
Но как это без Василис?

Все тащат фантики кругом
Но не впадая в эту крайность,
И я пристроился тайком
Пока ещё не всё украли.

Мне не с руки ворон ловить
Сетями разочарованья.
Тесно от фантиков любви
В калейдоскопах ожиданья.

То вьются искорки в глазах,
Как бриллиантовые льдинки,
То сыплет пылкая гроза
Молниевидные смешинки.

Так насмехается судьба,
Не объяснимая, как прежде.
Зачем обманывать себя,
Ища в золе свои надежды?

Костры остыли – целы пальцы.
Цела ли целая страна?
Опять свои протуберанцы
Зажгла гражданская страда.

Тащить из кризиса каштаны —
С огнём вести напрасный торг.
Краснознамённой икебаной
Закрыт таможенный порог.

Каким бы набожным тавром
Переиначить эту крайность?
И сдать в ощип крутых ворон
В престольный день большой облавы!

А могут длиться ль без конца
Дефолт любви и солнца кризис.
И не весна ль несёт сердцам
Улыбок праздничные визы?