Андрей Сметанкин - НЕРОВНЫЕ СТИХИ

Чайный домик, что в Летнем саду,
Как петровской эпохи привет,
Дарит людям нечаянный свет,
Не последний в небесном ряду.

Я вхожу, словно тать, на мгновенье
И касаюсь рукой тех реликвий —
Открываются прошлого лики,
И приходит на ум Вдохновенье…

Дворцовая площадь под небом осенним,
И штаб Генеральный, стоящий во фронт,
Восстали из мрака в разгар воскресений,
И тени возникли бесчисленных рот.

Они колыхались причудливым строем,
Стоял перед ними растерянный мир,
И мысли носились бесформенным роем,
А в небо стремилась колонна ампир

Сей столб Александра, взнесённый отвагой
Оружия русского в сердце листа,
Для вечной России послужит на благо,
Как Ангел небесный под сенью креста.

Моя душа в Санкт-Петербург
Стремит шаги, пронзая время, —
Летит быстрее, чем Симург 1 1 Симург (Анко) – волшебная вещая птица, которая обитает на горе Каф. По «Шахнаме» Фирдоуси Симург вскормила и воспитала Заля – одного из выдающихся систанских богатырей, отца Рустама. Симург в очень редких случаях покидает гору Каф – место своего обитания, – автор. ,
И выше Каф 2 2 Каф – горная цепь, которая по мусульманской космографии, окружает землю. Каф – «конец света», недоступная людям горная страна., – автор. . Оставив бремя,
Стремит к гранитным берегам,
Спешит скорей взойти на Невский —
Душа просторна, как река,
И интерес к Пальмире веский.

С Дворцовой набережной я
Смотреть до слёз на Стрелку
Васильевского острова
Люблю по вечерам
И вижу, как в Неве
Покоятся колонны,
А небо опрокинулось
И лижет тот гранит,
Где тихая вода
Стирает все границы,
И явное – не явно,
Что мыслится – живёт!

Грифоны в снегу стоят на мосту —
Тот Банковский мост забыть мне нельзя;
Канал в тишине от слёз до ума
Застыл, как стекло. И сердце в груди
Застыло навек, а строки легли
Под лапы зверей, застывших в тоске, —
Пусть крылья в полёт стремятся в веках,
Грифонам нельзя покинуть свой пост.
Я лямку тяну забытых стихов,
Забытые сны стреляют в упор
На Чёрной реке, и падает дух,
Как медный пятак, под ноги Судьбы,
Застывшей в снегу. Я лезу наверх
Червём по спине грифонов в снегу.
Они на мосту быльё стерегут —
Я ногти срываю, срываю бельё,
Чтоб крылья забрать и в небо взлететь,
Но силы меня оставили тут —
Я слился, как ртуть, и замер в снегу.
Однажды на мост ты выйдешь, смеясь,
Коснёшься рукой шершавых боков —
Холодный металл согреет любовь,
Но сердце, как лёд, застыло в груди
Поэта. Вина осталась на мне —
Грифоны в снегу стоят на мосту.

Медный всадник пришпорил коня,
Чтоб спуститься с гранитного камня
И коснуться рукой заходящего солнца,
Чьи лучи озарили подножье.
Проскакал по Сенатской он площади,
Озарённый, как светоч, сияньем
У реки на колени спешился —
Зачерпнул величавой воды
И устало омыл он лицо.
Бывший всадник похлопал коня,
Без сомнений спустился к воде
Царский конь, застучал по граниту копытом
И заржал он торжественным ржаньем.
И тотчас по реке волнение
Началось, охватило пространство,
И раздалось ответное ржанье,
Что звучало от невского дна.
Вздрогнул конь, вздрогнул царь, прослезился,
Вновь коня оседлал и обратно
На извечный вернулся гранит.