Jack Christian - Поговори со мной. О главном

– Послушай… Ты слышишь, нет?
И тихо в ответ: – Не слышу…

Как бьёт по глазам свет…
И тихо-тихо ты дышишь..
– Послушай, прошу тебя,
прислушайся… – Нет, больно.
Всегда лишь одно в ответ.
Ну хватит, с меня довольно!
– Послушай, прошу тебя!
Пусть больно, пусть рвёт душу…

Взгляд в пол: – Не кричи на меня!
Я просто не буду слушать!
Зачем мне твои слова?
Зачем ты стоишь рядом?
Мне больше не нужно… тебя,
и слов никаких не надо…

– Но как же?.. – В ответ – т и ш и н а
И давящее молчанье.
– Но… – Из тишины стена
с окнами из печали…

Крещендо. Оборваны струны и пальцы, сбитые в кровь…
Так можно и сердце вынуть, «иную» гоня любовь.
Подстраивая, как игрушку, весь мир только под себя,
ломая чужие души, свои лишь законы твердя.
Позоря, клеймя, убивая тех, что не похожи на вас;
навечно смывая, стирая следы и обрывки фраз.

Безумно, до боли нелепо,
до дрожи противно и грустно
жить в выхолощенной вселенной,
где «против закона» чувства…

Подите к черту, господа!
Подите.. да куда угодно!
Всё вам не этак, всё не так:
не в рифму, не в строку, не модно,
по нервам, по сердцу ножом,
тупой пилой по клеткам мозга…
И пробираешься ужом
меж ваших «это несерьёзно»,
меж взглядов искоса, меж слов
презрительных, но сладко-нежных.
Лишь выбраться бы из оков,
надетых намертво-небрежно.
«Пустое» – словно штамп-клеймо —
одно лишь слово насквозь пулей.
И в пустоту из облаков
мгновенно сдернули-вернули.

Ставя кровавые клейма на обнаженной душе,
метя калёным тавром мысли о хрупкости жизни,
вечность проходит мимо, мечты разрушая все,
и подворотни судьбы снова полны темнотой.
Каждый живет во лжи, смерть обходя стороной,
лишь бы на миг задержать времени бурный поток.
И открывая глаза каждое новое утро,
видишь бездонное небо и выбираешь себя…

Когда внутри пустота,
всё, что делаешь, – просто
чтоб убить тишину.
И рождаются строчки стихов,
что безмолвно ложатся,
исходя горьким криком,
на белом листочке бумаги…

Скажите мне: бывают чудеса?
Ответьте кто-нибудь на мой вопрос.
Смотрел ли кто-то Ангелу в глаза,
воспринимал ли Демона всерьёз?
И разрываясь между светом тьмы
и темнотой безжалостного света,
хоть кто-нибудь задумывался ли
о том, когда закончится всё это?
Когда настанет боли и тоске,
страстям бездумным и мечтам желанным
конец? – И рухнет замок на песке,
могилой став надеждам долгожданным…

Сидя в перекрестье двух миров,
к богам взывая в тщетном нетерпеньи,
поймаешь отголосок чьих-то слов,
молящих о любом благословеньи…

Как манит мир, в котором нас не ждут,
как горько от того, что нас не ждали.
Кому-то – мир, покой, тепло, уют.
А нам – навеки голубые дали.
Рассматривая небо за окном,
делящее надвое бесконечность,
вы предпочтёте тихий милый дом,
оставив нам до гроба мерить вечность.
А мы проходим с этой стороны,
смирившись с болью режущей в груди.
И растворяемся в высотах синевы,
стремясь к мечте, что ждет нас впереди.

Как долог путь среди ночи,
когда сокрыт солнца свет,
и никто, увы, не захочет
разделить с тобой сотню бед.
Лишь луна в мрачном небе смеётся,
серебрясь в окружении звёзд…
Но надежда всегда остается,
если веришь в нее всерьёз.
Если помнишь, что в душу и сердце
должна быть распахнута дверь.
И любой страх в пыль разотрётся,
если знаешь дорогу к себе.
Если веришь, что всякому в мире
воздаётся всегда по делам.
Если помнишь, что с правом на выбор
разбирается каждый сам…

Где мне взять два крыла, невесомых и светлых,
чтоб в небе парить на ласкающем ветре?
Чтобы мир подо мной, равнодушен, жесток,
огляделся и понял, как он одинок?
Как пропеть о свободе, о стремлении к звездам,
о желаньи летать назло бурям и грозам,
о полёте в безбрежной густой синеве,
и о тайне вселенной, что у неба на дне?

Куда ты, Крылатый? Куда улетаешь?
Конец пути твоего где – ты знаешь?
Одним взмахом крыльев взмываешь ты в небо,
Не знает никто, где ты был и где не был…