Валерий Грушницкий - Не ищи причин. Поэма

Потерпи ещё чуть-чуть. Небо в серебре.
Сама ты знаешь —
это небо нам уж не достать.
Всё это знаем, но так и судим по себе.
В скитании, в котором жизнь есть мать.
Жизни небо нам не дало. Так уж не далó.
А я смотрел на это так, будто так и надо.
Ухожу в темноту. И знаю, что небо одно.
Просто везде стоит одна колоннада.
Чтобы ты была одна, небо я просил.
Счастлив был,
когда мне небо Солнце вдруг открыло.
Замечательный кто-нибудь вышел из сил,
А на свете есть точно дерево мира?
Не узнаешь. Всё небо промёрзлое съело.
Ну а ты – тёплый, единственный, светлый
Вечер осени. Небо сияет всецело.
Что может быть таким же отчаянно редким?
Больнее, чем сердце разрытое скорчить.
Одиночество?
Знаете, можно прожить и так.
Попросту я один зачем-то всё морщусь.
Ничего. В любви я – такой же дурак.

Я был незнакомцем, невиданным, да.
Сказал о тебе, ни на что не надеясь,
Своей я матери, и даже через года…
«Оставайтесь приятелями» – тоже несмело
Она ответила, что так нельзя.
А я отца не знаю целый век.
Он ушел, а дверь скрипела, скользя.
Двенадцати мне не было. Он – человек.
Твоя нежность била разрядами молний.
Только разве способен учуять я
На губах твоих поцелуи от посторонних?
Красным месивом билась твоя струя.
Из помады твоей я сделал брелок.
И следа не осталось от прошлых хозяев.
Ушёл я и вытер всё в сливной сток.
Сказал, что любви твоей больше не надо.
Не надо бежать за любовью с помадой.
Нанесу я другую, и будет та краше.
Что давно ты искала. Искала. Но надо…
Мне стыдно, что я не могу жить иначе.
Ты мне мешала жить и жить сама хотела.
Я за собой железный занавес прикрыл.
Закрыл я дверь. Но не увидев тела…
Но безудержно радостно… открыл,
Что это была не любовь, а просто
Ты. Зачем мне такое брать?
Когда надежды не дают нам роста,
Тускнеют, меркнут и в гробе мать,
Прими из рук моих надежду,
Ещё одну, чтоб лучик твой не сник.
Не для того я строил всем невежду,
Чтоб стало легче с нею вмиг.
А для того, чтоб сердце укрепляя,
Я не ушёл во тьму, а жил при свете дня.
Я знаю. Жаль, что много знаю.
А ты – убийца. Чернь без короля.
Хоть и не óтнял жизни светочь,
Ничего, жизнь течёт своим чередом.
Меня убила маленькая мелочь,
Оставив ночью полыхать мой дом.
Мне поцелуй испропобовать бы новый.
Один. Её. Она – не та, что ты.
И больше никогда не чувствовать изгоем.
Ты извернулась, лишь бы был один.
Я для тебя забыл, что значит – чувство.
Свою любовь истéрзал, истаскал.
А ты свернула шею. Ну, искусство!
Но я опять подъемлюсь на скандал.
Ты молодость мою испачкала в грязи,
И красоту свою я перестал вмиг видеть.
Ты была той, кому писал стихи.
Их разбросал, чтоб больше не увидеть.
И вдруг, гуляя по ночным аллеям,
Я силой рук почувстовал не то.
Ты шла, улыбки добродушно клея.
Я придавал тому эффект кино.
Твоей белёсой коже, как с картинки.
И гýбам, что сиреневый окрас.
Я думал, ты – Мадонна с Мытки,
Но не кобýра на сто раз.
Виню зачем-то доброту, душевность.
Сегодня небо светит, как сейчас.
Впервые взоры обращаю к небу.
Я выставляю это напоказ.
Пускай тебе страшно, на то он плевал.
Твой двухметровый мужчина в кепке.
И с каждой слезинкой в сердце развал,
По грубой щетине сползают метки.
Ты отдаёшь мне слёзы, печали.
По капле собственной силы даёшь.
А как же мне быть? В любовные дали?
Но я ведь один и замкнут, как ёж.
Не так уж красива твоя голова.
Не так уж умна и пригожа идея.
Но кто, как не я, отдаст все слова?
Здесь есть лишь любовь без красоты тела.
Рядом с тобою неловко и грустно.
Цветы я несу, конечно, другой.
Что принёс я тебе? Слова и безвкусье.
Милая, я позабыл, кто такой.
Сегодня увяли… наверно, тюльпаны.
Тебя обманули. Любовь не важна.
О, эта жестокость! Смеялись вараны,
Покуда моя любовь всё жила.
И продавщиц я ничуть не жалею!
Теперь я знаю, что дело в деньгах.
Я не мог иначе, я просто не смею…
Говорил я когда-то о чьих-то слезах.
О любимых детских именах смеялись губы.
О бесконечной ночи трепались глаза.
В одной кровати лежим мы, как зубы,
В загородной даче, под name-ом «десна».
Теперь я знаю, космос лишь один.
Я не мог достать до звёзд руками.
Иначе был бы только инвалид
И пропадал бы томными ночами.
На сутки-двое. Это, друг, не важно.
Алкоголь есть любовь без правил игры.
Без плода может быть что-нибудь страшно.
Всё кончено. Я начинаю с иглы.
Оставь меня в покое, сладкий образ!
Отвянь ты от меня! Прошу, заткнись!
И только лишь на острове том Родос…
Одна теперь. Живи ты и стыдись!