Алексей Кудряшов - Былинки и другие стихотворения

Голод, еда, болтовня, весёлые повизгивания, хохот.

Прямой, тёплый, честный и искренний взгляд,

Вздох, ладонь, наклон головы, манящий запах,

Волосы, шея, вздымающаяся грудь, колодцы глаз.

Согласие, покорность, приемлющие объятия,

Поддержка во время соития, поглаживания после.

Неухоженный, растрёпанный вид, шарканье,

Поглядывания, объятия и поцелуи по-домашнему,

Поправление причёски, заигрывание с зеркалом.

Одевание, трескотня ни о чём, готовность,

Выход в магазин, выматывающий поиск товара,

Ничтожная выгода и большие траты, путь обратно.

Рассуждения о вещах, о людях, умные заключения,

Глупые заключения, молчание, погружение внутрь,

Обращение внимания на окружение, комментарии.

Позвякивание ключами, сбрасывание туфель,

Шум в туалете и ванной, разливание чая,

Звук посуды, прихлёбывание, осоловелость.

Уют на диване, притяжение тела.

Вставание с кряхтением, жалобы на множество дел,

Упрёки в отсутствии поддержки, приготовление ужина.

Искры в темноте, расположенность, чувство единства.

Воздух от дыхания, томящий аромат, обещание.

Загадка? Печаль?

Смена чувств – турбулентность.

Вечереет, и в окна туманом веет.

Сон грядущий на веки присел,

Взгляд твой томный искрой соловеет,

Уходя от обыденных дел.

Ты торчишь из себя как из куклы,

Вспоминая, что было всегда.

И одёжки ненужные трупно

Опадают – как листья – с лица.

Ты уют расценила верно,

То – обитель для света в окне.

Ну а он далеко и безмерно

Устремляется к тем, кто во тьме.

В тьме далёкой – будто снаружи –

И на свет – словно он не внутри –

Ухожу от рябиновой стужи

На твои золотые огни.

Живёт во мне и множится

Сексуальное убожество…

И уж я на него кричу,

И уж я на него топчу!

«Уходи! – говорю, – отсюда!

И без тебя мне худо!»

А оно так едко усмехается,

Да знай себе размножается.

***

Твои губы целовали зефир,

Языком раздвигая его плоть.

И кружился вокруг весь мир,

Когда брала его нежно ты в рот.

***

Если б я воздухом был ночным,

И касался твоей кожи,

Я вошёл бы в тебя проёмом твоим,

Нежа тебя там ласково тоже,

Гладя сладость изгибов упругих,

Упираясь дыханьем эфира

В молодость глаз и чудо

Любвеобильного пира,

Я бы пел тогда в тебе песню

Героического оргазма,

Извержения стонов чудесных

И человеческой плазмы.

Пей-бей, рви-мети.

Ветер в поиск, я в пути.

Мне на волю больносвет,

Тянет-гложет, силы нет.

Я с тобою? За тобой.

Кто живёт с моей судьбой?

Не картинка, не портрет.

Было-будет али нет?

Сердце бешено стучит,

И по венам ветер мчит.

Молний искры – всё внутри.

Разрывается в груди.

Пей-лей, свет-ответ.

Я с тобою – горя нет.

Раз и два – конец-начало.

Было ль всё иль не бывало?

Вспомнишь? Что?

Не помнишь уж?

Сердце душит

Гадкий уж.

Я тебе навстречу впрок,

Ты мне – горестный урок.

Кто-что, боль-ноль.

Такова земная роль.

Грезит-порет, в даль уйду,

Расскажи мне что к чему.

Ты не знаешь? Ну так что ж,

Ври, и много не соврёшь.

Лейся милым просторечьем

Затухающий уют,

Скоро будет потусветье,

Нас с тобою не найдут.

Вновь-кровь. Вверх? Вниз.

Веселишься? Веселись.

Я с тобою, за тобой.

Пью обманной жизни бой.

Мне? Нет. Им? Свет.

Где? Свети. Я в пути.

Пью-рву, жгу-мечу.

Просыпаюсь – и лечу.

Да? Что? Нет? Здесь.

Я проснулся в поту весь.

Ты-мне, я-тебе.

До свиданья? До нигде.

Хоровод недлинный вагонов

В незатейливом танце качает.

Путь-дорога рельсовым стоном

И встречает, и провожает.

Заиграв, сердце радостно вторит

Барабанов весёлому стуку

И гудку подпевает гобоем,

Открываясь как старому другу.

А полоска, разлитая лужей,

На небе сине сочится.

За спиной – то, что стало разлукой,

Предо мной – то, что будет кружиться.

За мельканьем безумного бега

Солнце брызгать едва успевает.

Сквозь стволы рядящихся елей

Мне мячами лучи бросает.

Дребезжит подстаканник мирно,

Разговаривая с ложкой.

Разобрались по полкам чинно

Незнакомцы в домашней одёжке.

Заплутавший между деревьев –

Как на удочке – взгляд вынимаю.

Он же, в дикую вольность поверив,

Оборвавшись, обратно ныряет.

Там березовой нитью раскрашен