Ирина Ключникова - Волна настроения

Уходи по-хорошему, незачем злиться,
уходи, двери настежь, прошу.
Мне не ссориться надо, а помолиться
в храме том, что стоит на ветру.

Не хочу отступать и не знаю, что делать.
Что такое случилось со мной —
почему стало черным всё то, что болело,
почему я вдруг стала другой.

Отпускаю тебя, уходи прочь из сердца,
уходи и закрой плотно дверь,
я хочу отдохнуть и немного согреться,
прежде чем, прежде чем, прежде чем…

Это ты, а не я – пересохшее русло реки,
нет в тебе живительной влаги,
это ты – ветер северной стороны,
охлаждающий искры пламени.

Это ты странствуешь, а не я,
что-то лучшее ищешь годами,
это ты – неразгаданная звезда
из созвездия Саперави.

Это я – птичка, выпорхнувшая из гнезда,
улетевшая за три моря.
Это я – ошарашенный взгляд щенка,
выброшенного хозяином с подворья.

Картина без авторства – тоже я,
и не понимаю, как такое случилось,
что вчера под ногами была земля,
а сегодня – болотная жижа.

Нет опоры, нет смысла в привычных словах,
звук пустышек тревожит сознание.
Обозначен итог – окончательный крах
отношений в сложившейся драме.

Дождь стучит по серым крышам:
Точка, точка, запятая.
Ты вернула мой подарок,
ничего не объяснив.

Прошлое нельзя исправить —
это истина простая.
Виноватых слишком много,
виноват во всём один.

Память – ветреная птица,
ничего не обещает,
ни за что не отвечает
её певчая душа.

Боль тихонько отступает.
Точка, точка, запятая.
Никого не осуждаю,
разве только сам себя.

Стихи являются ко мне по воле и по случаю,
вливаясь в настроенье дня волною всемогущею.
Расправив крылья на ветру, лечу,
включившись в гонку,
и жду особую волну с наивностью ребёнка.
И в тот момент, когда душа летит
к истокам рая,
провозглашаю в небесах хвалу
земному краю.

Не вижу, не слышу, не знаю
Наверно, я стала бездушной,
на ласку стала скупой.
Не вижу, не слышу, не знаю, кто рядом,
а кто за спиной.
Наверно, пора усомниться
в поступках своих и словах,
пора на покой удалиться
и капитулировать – факт.

На радость сварливым соседям,
уехать надолго туда,
где бродят по льдинам медведи,
не год и уж точно не два.
Позёмка дороги заносит, особенно те,
что ведут
в объятия солнечных вёсен, где верят
и искренне ждут.

Не вижу, не слышу, не знаю,
на всё закрываю глаза,
без меры другим доверяю
и следом ругаю себя.
Из крайности в крайность бросаюсь
и снова по жизни иду,
на грабли подчас наступая
на каждом десятом шагу.

Не знаю и не понимаю —
что делать и как поступить.
И я за себя не ручаюсь,
да что о себе говорить.
Есть те, кто однажды укажет:
«Да, знали такую, жила
на Смольной, где точно – не скажем.
Встречались, бывало, когда.